Молитва имеет составной характер: её первая часть была специально составлена именно для соответствующего момента чина елеосвящения, тогда как вторая взята из молитв чина исповеди (соответствующая молитва в несколько иной редакции сохранилась в нём доныне). После завершения молитвы священники дают больному целовать Евангелие, возглашается сокращённая сугубая ектения, поются стихира св. бессребреникам и богородичен и совершается отпуст, после которого больному предписано принять у священников прощение и благословение, и на этом чин елеосвящения заканчивается. Согласно «Требнику», чин елеосвящения совершается над одним человеком, пребывающим в телесной болезни или немощи. Однако в православной церкви широко распространена практика совершения общего елеосвящения над многими молящимися, в том числе здоровыми. В современной греческой традиции общее елеосвящение совершается после утрени Великого четверга (а также в навечерие Рождества Христова) и отличается от обычного порядка елеосвящения тем, что седмеричный цикл Апостолов, Евангелий и молитв не сопровождается помазаниями, но в конце чина все молящиеся поочерёдно подходят к Евангелию для целования, и тогда предстоятель однократно помазывает им лоб и руки. Такая же практика совершения общего елеосвящения (с однократным помазанием вместо семикратного) была широко распространена на Руси до середины XVII в. и продолжала сохраняться в богослужении Великого четверга в крупнейших соборах (например, в Успенском соборе Московского Кремля) до 1917 г. Практика совершения общего елеосвящения только в Великий четверг (или вечером в Великую среду) сохранилась и в зарубежных приходах русской традиции, а также в некоторых храмах в России (например, в Покровском храме Московской духовной академии), однако в конце XX в. в России, на Украине и в Белоруссии широко распространился новый обычай совершения общего елеосвящения не только на Страстной седмице, но и на других седмицах Великого поста (в некоторых приходах – даже и в другие многодневные посты), причём общее елеосвящение стало совершаться не с одним, а с семью помазаниями. Богословская интерпретация общего елеосвящения исследователям не вполне ясна – так, если русские дореволюционные авторы (например, протоиерей Михаил Архангельский) отличали общее елеосвящение от собственно елеосвящения над болящим и не признавали первое таинством в полном смысле слова, то в современном восприятии общее елеосвящение обычно понимается как таинство. К чину елеосвящения примыкает последование елеосвящения над умершими, известное исследователям по ряду греческих и славянских рукописей XV–XVI вв. Структура этого последования – та же, что и у обычного елеосвящения, но в содержательном плане последование существенно переработано; апостольские и евангельские чтения, а также молитвы чина заменены заупокойными.