В учении о Богопознании Псевдо-Дионисий близок каппадокийцам. Для него «по собственному своему началу и свойству» Бог непознаваем и непостижим. Но Бог присутствует в мире своими силами и энергиями. Божественные силы («различения») множественны и многообразны, но это не нарушает единства и тождества божественного бытия. Бог постижим в Откровении, а одним из таких Откровений является Слово Божье, другим – видимый мир. Бог может быть описуем двояко: либо через абсолютное противопоставление всему тварному – апофатически, либо через возведение всех характеристик тварного в степень абсолютного превосходства – катафатически. В обоих случаях существенную роль играет дисциплина ума, но для апофатического богословия такая дисциплина оказывается лишь первой ступенью – катарсисом, очищением, «собиранием души», за которым следует соединение с божественными энергиями и исхождение за все пределы познания во «мрак молчания» о неприступном Свете. В силу особой трудности апофатического богопознания, этот путь, по Псевдо-Дионисию, доступен только аскетам. Катафатическое богословие оказывается возможным благодаря теофаниям – проявления в мире божественного присутствия. Отсюда основные понятия катафатики сборника – «промышление» и «нисхождение». В божественном промышлении таинственно совпадают статичность и подвижность: Бог и вечно исходит из Себя, и пребывает в Себе, и возвращается к Себе (подобно Солнцу и лучам) – в круговороте божественной Любви. «Ареопагитики», прежде всего, поражает новыми словами и некоторой громоздкостью стиля, не исключающей, впрочем, изящества отдельных пассажей. В них встречается много сложных слов и необычных словосочетаний, например, «Божественное блаженство». В языке Псевдо-Дионисия можно выделить слова, во-первых, придуманные им, одни из которых прочно вошли в церковный обиход, например, священноначалие (в разных грамматических формах оно встречается в сборнике около 100 раз), а другие остались характерными только для «Ареопагитик» (сыноначалие, мудротворение). Во-вторых, это – слова, входящие в понятийный аппарат неоплатонической философии, с которым автор был прекрасно знаком. При этом одни из них изменили свое значение, а другие значения не изменили или изменили в меньшей степени. Очевидно, что Псевдо-Дионисий (самостоятельный мыслитель и богослов), представляя главные тенденции христианского богословия, свободен как в изобретении нового термина, так и в использовании неоплатонической терминологии. Именно это абсолютно ясное представление о той реальности, к уяснению которой стремится богословие Псевдо-Дионисия, обеспечило его сочинениям исключительную авторитетность. Из богословских тем на первое место можно поставить апофатическое богословие (учение о вышебытийной природе и непознаваемости Бога), при изложении которого автор опирался на тексты Священного Писания и на предшествовавшую святоотеческую традицию. Его вклад в эту традицию состоит в том, что в «Ареопагитиках» впервые в христианской литературе апофатическое и катафатическое богословие выступают как строго проводимые методы, а также впервые вводятся в обиход христианского богословия сами эти термины, утвердившиеся впоследствии как в Восточной, так и в Западной церкви. В отличие от Прокла (также использовавшего данные термины в сочинениях), Псевдо-Дионисий не связывает апофатическое богословие только с Единым (соответствующим первой посылке платоновского «Парменида»), а катафатическое – с генадами и сферой умопостигаемого бытия (вторая посылка «Парменида»), но и то и другое рассматривает как разные способы богословского описания Единого Бога.