В отличие от Комарновского братства, которое имело право выбирать двух или четырёх старших, братству в Соли разрешалось выбирать одного старшего. Активным и заинтересованным было отношение Михаила к школьному делу, в первую очередь, к школе в Перемышле. 1 июля 1592 г. он обратился ко львовским братчикам с просьбой прислать в Перемышль дидаскала Александра или Симеона Гунько. С таким же письмом обратилось к львовянам и Перемышльское братство. Из ответа львовских братчиков от 24 августа 1592 г. исследователям известно, что они послали в Перемышль Александра. 30 августа 1592 г. Михаил отправил во Львов письмо с выражением благодарности. Дидаскал Александр упоминается в письме Михаила Львовскому братству от 22 декабря 1592 г., через него епископ передал письмо львовянам. Драматической страницей в жизни Михаила был его «поход» в унию на стадии её подготовки, т.е. в 1594–1595 гг. В униатской акции он выступил в союзе с Гедеоном (Балабаном). В начале 1590 гг. отношения епископов-соседей были далеко не дружественными. Их сближение произошло в 1594 г., когда они подписали униатские документы. 27 июня 1594 г. в городе Сокале (ныне Львовской области) Михаил вместе с другими западнорусскими архиереями – Гедеоном (Балабаном), Луцким епископом Кириллом (Терлецким) и Холмским епископом Дионисием (Збаруйским) – подписал ряд униатских документов, в том числе адресованные папе Римскому Клименту VIII «артикулы» – условия, на которых епископы соглашались на подчинение Киевской митрополии его власти. В совещании об унии, прошедшем 2 декабря 1594 г. в Торчине под Луцком, Михаил не участвовал, принятую на совещании декларацию не подписывал. На съезде православных епископов в июне 1595 г. был составлен окончательный текст условий, на которых они соглашались подчиниться власти папы Римского. Михаил подписал декларацию съезда (от 15 июня), которую впоследствии передали в Рим. Исследователи полагают, что решение о переходе в лагерь униатов созрело у Михаила под влиянием Гедеона (Балабана) и Кирилла (Терлецкого). В Густынской летописи сообщается, что Кирилл «прельстил» Гедеона и Михаила (первый гневался на патриарха за поддержку Львовского братства, второй попал в немилость к митрополиту; «Полное собрание русских летописей», том 2). В «Перестороге» порядок «уговоров» другой: Кирилл (Терлецкий) склонил сначала Ипатия Потея, затем Гедеона (Балабана) и Дионисия (Збируйского), а уже потом Михаила. Ценное свидетельство приведено в письме Петра Скарги от 27 сентября 1595 г., который утверждал, что инициатор униатского движения Кирилл (Терлецкий) сначала «перетянул на сторону унии» Михаила и Гедеона (Балабана), а те затем привлекли Михаила (Рагозу) и Ипатия Потея. «Поход» в унию Михаила, как и Гедеона (Балабана), был недолговременным. 1 июля 1595 г. епископ Гедеон (Балабан) внёс во владимирские гродские книги протестацию по обвинению Кирилла (Терлецкого) в фальсификации документов: якобы последний, как патриарший экзарх, получил от епископов, в том числе от Гедеона (Балабана), чистые бланки с подписями («мемраны», «бланкеты») и в 1590 и 1594 гг. вписал в них требования заключения унии с католической церковью без ведома епископа Гедеона(Балабана).