Речь в честь Константина III Лихуда создана не раньше осени 1075 г., после кончины Иоанна VIII Ксифилина. Исследователи полагают, что эпитафия Иоанну VIII Ксифилину была произнесена либо сразу после его кончины в августе 1075 г., либо в одну из её годовщин. Во второй части речи восхваления, типичные для энкомиастического жанра, сменяются порицаниями. Михаил Пселл осуждает Иоанна VIII Ксифилина за увлечение учением Аристотеля и «халдейскими» науками, при этом автор оговаривается, что мог бы критиковать его ещё сильнее, если бы не законы жанра эпитафии. По-другому написаны надгробные речи Михаила Пселла, посвящённые дочери Стилиане, скончавшейся в возрасте девяти лет, и матери. В речи о дочери Михаил Пселл мастерски сочетает пронзительную личную интонацию сражённого горем отца с отступлениями морально-нравственного характера. Особенно сильное впечатление на читателя должен был произвести контраст между описанием телесной красоты Стилианы и изложением течения её болезни с медицинской терминологией и физиологическими подробностями. Речь о матери была составлена, когда Михаил Пселл уже стал монахом, но ещё не покинул Константинополь, т.е. в конце 1054 г. – начале 1055 г. На это указывает отказ описывать телесную красоту матери, поскольку монах не должен рассуждать о таких материях. Некоторые пассажи речи сближают её с произведениями агиографического жанра. В обеих речах Михаил Пселл подробно пересказывает сны (собственные, матери и дочери), этот приём позволяет ему более эмоционально передать скорбь отца и сына после утраты близких. Написанное, по признанию Михаила Пселла, «наподобие энкомия» обращение к внуку писателя («моему любезнейшему малышу») предназначалось для чтения. Внук, увидеть которого взрослым Михаил Пселл не надеялся, должен был прочитать послание, чтобы узнать, «каким был его дед в жизни». Особую группу речей составляют инвективы в адрес завистников и клеветников: в них Михаил Пселл защищался от обвинений в том, что уединённой жизни философа (а позже монаха) он предпочитает занятия политикой. Литературным ориентиром для Михаила Пселла стало творчество Григория Богослова – связь с его произведениями исследователи видят в энкомии, посвящённом Иоанну Мавроподу, и в надгробных речах, обращённых к матери и Иоанну VIII Ксифилину.