В ходе внутриклановой борьбы халебских униатов митрополит Герасим в 1732 г. был принуждён уйти в отставку и уступить место шувайрскому монаху Максиму Хакиму, имевшему влиятельных покровителей при султанском дворе. Автономия униатского Халеба продолжалась в 1730–1746 гг. (с коротким перерывом в 1733–1734 гг., когда Максиму пришлось бежать из города). За эти годы католики окончательно стали доминирующей общиной города, фактически загнав оставшихся православных в подполье. После раскола 1724 г. христианские общины Сирии пребывали в состоянии брожения. По данным конца 1720 – начала 1730 гг., сильные позиции униатской церкви сохранялись помимо Халеба на побережье (Тиро-Сидонская епархия), в Ливанских горах, в Южной Сирии (Хауран). Ситуация в Дамаске, Баальбеке и христианских селениях плато Каламун оставалась нестабильной, храмы неоднократно переходили из рук в руки. Патриарх Сильвестр, вернувшийся в Дамаск около 1733 г., сумел при помощи османской администрации вытеснить проповедников унии из многих районов внутренней Сирии, однако Ливанские горы оставались вне его досягаемости. В 1744 г. патриарх Сильвестр отправился для сбора милостыни в Дунайские княжества. Воспользовавшись его отсутствием, Кирилл Танас при поддержке западных дипломатов сумел ценой немалых денежных затрат получить от Высокой Порты в 1745 г. берат на патриаршество. Кирилл Танас разослал по епархиям Сирии грамоты с требованием о подчинении ему и, прибыв в Бейрут вместе со своим ставленником митрополитом Афанасием Дахханом, выходцем из бейрутской христианской знати, овладел церковью. Константинопольский Синод, узнав о происходящем в Сирии, срочно призвал Сильвестра и добился от Высокой Порты указа о возвращении ему патриаршей власти. Кирилл Танас и его приверженцы, опасаясь репрессий, скрылись в горных монастырях. В 1746 г. Сильвестру удалось получить указ османских властей об аннулировании автономии Халебской епархии. Униатский митрополит Максим снова бежал, однако два православных митрополита, поочерёдно поставленные на Халебскую кафедру, были вынуждены покинуть город из-за конфликтов с местными католиками. Особенно драматично сложилась судьба митрополита Софрония аль-Килизи (1750–1752 гг.), которого униаты избили и заключили в тюрьму при невмешательстве подкупленных османских властей. После нескольких лет борьбы, когда митрополит Максим то возвращался в город, то снова бежал в Эш-Шувайр, Сильвестр в 1757 г. согласился передать Халеб под управление Константинопольского патриарха, имевшего большее влияние на османские власти. Униаты номинально признали власть греческого митрополита, присланного из Константинополя, но полуподпольно сохраняли собственное священство и свои организационные структуры. К середине XVIII в. в Мелькитской католической церкви существовало около десятка архиерейских престолов, главным образом, на побережье – от Джубайля до Акки. Архиереи Халеба и других городов внутренней Сирии, опасаясь османских преследований, большей частью пребывали в монастырях в Ливанских горах и редко появлялись в своих епархиях. Монастыри сыграли главную роль в формировании и сохранении Мелькитской католической церкви. Они были центрами подготовки кадров духовенства, очагами литературного творчества, в том числе религиозной полемики, местом убежища униатских проповедников в дни гонений и крупными экономическими единицами.