Принятое в церковной традиции толкование некоторых событий, установлений и прообразов крещения из Ветхого Завета основано на Посланиях апостола Павла. Прежде всего, это события Исхода из Египта: как израильтяне «крестились в Моисея в облаке и в море» (1 Кор. 10:2), так и верующие совершают крещение в Иисуса Христа, Его смерть и воскресение (ср.: Рим. 6:3). Облако и море – символы действия Святого Духа и воды в крещении (1 Кор. 10:1–2). Подобно тому как израильтяне ушли от египетского рабства и «образно» (1 Кор. 10:11) «крестились в Моисея», т.е. объединились со своим вождём посредством закона и заключения Завета, так и христиане посредством крещения уходят от рабства смерти и греху к новой жизни и новому Завету и объединяются в Тело Христово, в Его Церковь (1 Кор. 12:13). Фараон и его войско, гибнущие в водах Чермного моря, впоследствии представлялись дьяволом и его приспешниками. Чудесное избавление Ноя и его семейства от вод потопа (Быт. 6) также выступает предвосхищением (или «прообразом») христианского крещения (1 Петр. 3:20–21). Потоп нёс смерть для человечества, а ковчег приуготовил спасение для восьми человек из семейства Ноя, так и крещение в воде несёт смерть для греха и погребение со Христом (1 Петр. 3:21, ср. Рим. 6:3–5). Понимание крещения как «нерукотворного обрезания» (Кол. 2:11) привело к переосмыслению ветхозаветного обряда обрезания. Подлинное обрезание состоит в том, что человек умирает и воскресает со Христом в крещении, совлекая «греховное тело плоти» и наполняясь новой жизнью (Кол. 2:11–14). Впоследствии ветхозаветная заповедь о необходимости совершать обрезание ребёнка на восьмой день (Быт. 17:12) служила доводом в пользу крещения детей, особенно в случае опасности. Переход евреев через Иордан под предводительством Иисуса Навина (Нав. 3:15–17) стал ещё одним из наиболее распространённых типологических предызображений крещения. Исход евреев из Египта и получение Закона на Синае служат символом просвещения оглашаемых и наставления их в вере, а переход через Иордан означает приступание к самому таинственному источнику новой жизни, крещению во Христе. Рассказ об исцелении от проказы царского слуги Неемана, который, исполнив повеление пророка Елисея, семь раз окунулся (в тексте LXX) в Иордан и очистился (4 Цар. 5:14), указывает, по мнению некоторых толкователей, на крещение язычников. Литое «море» из меди, установленное в притворе Иерусалимского храма (3 Цар. 7:23), медный умывальник при скинии собрания (Исх. 30:18), воды Мерры (Исх. 15:23–25), которые из горьких сделались сладкими благодаря погружению в них Моисеем древа, – прообразы спасительных вод крещения, получающих свою целительную силу благодаря крестному подвигу Спасителя. Воды крещения прообразутся и той водой, которую Моисей чудесным образом извёл из скалы во время странствия по пустыне в Мериве (Исх. 17:6). Крещение заменило многочисленные омовения, предписанные Моисеем. В Ис. 3:1 словосочетание «сила воды» (согласно LXX) свидетельствует о благодати крещения. Образ снятия старых одежд и облачения в новые как символ преображения человека («возвеселится душа моя о Боге моём; ибо Он облёк меня в ризы спасения» – Ис. 61:10; ср.: Ис. 52: 1) указывает на рождение нового человека в крещении (ср.: Гал. 3:27). Воды, текущие из-под порога храма к востоку (Иез. 47:1–5), прообразуют спасительную благодать крещения, очищающую водою и Духом.