Недавно обнаружен древнейший отрывок «Кормчей книги» этой редакции (Львов. Научная библиотека имени В. Стефаника; конец XI или рубеж XI и XII вв.), не зависимый от Ефремовского. В отличие от Ефремовского и Уваровского списков, последние листы которых утрачены, и текст которых обрывается на последних главах Собрания в 93 титула, в других списках есть дополнительные статьи: «Великого книжника Антиохийского о календах, нонех и идах», «Образ правые веры» Михаила Синкелла, «Афанасия Александрийского к Антиоху», выписки из «Прохирона» и «Эклоги», относящиеся к браку и поставлению епископов, трактат о Константинопольском престоле с «проримской схолией». В Соловецком списке есть также блок статей русского происхождения, который начинается правилами митрополита Иоанна II, и другие статьи, общие с Новгородско-Синодальным списком и списками Мясниковской редакции. Я.Н. Щапов в соответствии с болгарской теорией происхождения памятника датировал его 910 гг. К Болгарии Х в. относит перевод и К.А. Максимович, составивший словарь памятника. Исследование Анны Абрамовны Пичхадзе позволяет исследователям говорить о наличии как преславской лексики, так и русизмов, что характерно для памятников, переведённых на Руси. Новый этап в истории греческих и славянских канонических сборников был связан с появлением толкований на каноны Алексия Аристина, Иоанна Зонары и Феодора IV Вальсамона (XII в.). Особенностью работы Алексия Аристина исследователи считают то, что толкования были сделаны к сокращённому (синоптическому) изложению канонов, приписываемому Стефану Эфесскому. Сборник с толкованиями Алексия Аристина был переведён на славянский и известен как в сербской (наиболее ранний список – «Иловацкая Кормчая» 1262 г.; десять списков сербской и молдавско-валашской), так и в восточнославянской традиции. Большинство сербских учёных связывают эту редакцию с деятельностью Саввы I Сербского («Святосавская Кормчая»), т.к. в Рашском 1305 г., а также в трёх других сербских списках есть известие о святителе Савве как инициаторе перевода «Законоправила». Вместе с тем ещё в XIX в. были отмечены русизмы в лексике и правописании Иловицкого списка, а Л. Цернич обосновала участие русского (новгородского) писца в его создании; однако последнее не объясняет, по мнению исследователей, присутствия в переводе восточнославянской лексики, которую этот переписчик мог лишь сохранять в большей степени, чем его сербский сотрудник (основной писец Богдан), но не вносить её в копируемый текст. О древнерусской лексике в переводе писали И.И. Соболевский, В.В. Ягич, Михаил Нестерович Сперанский, Александр Васильевич Соловьёв, Александр Белич, Владимир Алексеевич Мошин. На наличие возможных греческих протографов указывали Афанасий Фёдорович Бычков и Л. Бургманн. Ряд канонов помещён в этом собрании в полном виде и имеет толкования Иоанна Зонары. Из 64 глав текста каноны составляют 37 глав, императорское законодательство – шесть (в том числе полный текст «Прохирона», Собрание в 87 главах, «Избрание от Закона Моисеева», новеллы византийского императора Алексея I Комнина), постановления патриарших синодов – пять глав.