Ещё одно прозвище Феодора («бог»), согласно Диогену Лаэртскому, было связано с его именем; однако оно могло иметь и дополнительный философский смысл: отвергая любых богов, Феодор тем самым объявлял «богом» самого себя. Диоген Лаэртский сообщает, что Феодор был вынужден предстать перед афинским судом (ареопагом) за «нечестие»; по одной версии, он был приговорён к изгнанию из Афин, по другой версии (недостоверной) – осуждён выпить цикуту. После изгнания из Афин Феодор, по мнению исследователей, путешествовал по городам Греции. Сообщается, что некоторое время он жил при дворе царя Птолемея I в Александрии и был отправлен им в качестве посла к фракийскому царю Лисимаху (306–281 гг. до н.э.). Передаваемые доксографами рассказы о беседах Феодора с Лисимахом и его придворными свидетельствуют о свободолюбии и философской дерзости Феодора, близких к киническому идеалу «свободной речи»; так, на угрозу предать его смерти Феодор ответил: «Воистину возвеличишься ты, царь, сравнявшись силой с цикутой». Незадолго до смерти Феодор вернулся в родной город, где он пользовался покровительством киренского царя Магаса (276–250 гг. до н.э.), пасынка царя Птолемея I. Диоген Лаэртский и Секст Эмпирик свидетельствуют, что Феодор был автором не сохранившегося сочинения «О богах», предположительно сильно повлиявшего на теологию Эпикура. По мнению современных исследователей, создателем сочинений «О школах» (другой вариант перевода заглавия («О предпочтении») позволяет исследователям предположить, что трактат был направлен против философского гедонизма в целом и мог быть создан упоминаемым у Диогена Лаэртского стоиком Феодором) и «Против Эпикура», автора которых Диоген Лаэртский называет Феодором, был не киренаик, а некий другой Феодор. Предлагаемое Диогеном Лаэртским изложение философских взглядов Феодора свидетельствует об эклектическом характере его учения. Принимая традиционное представление киренаиков о том, что мудрецу надлежит стремиться к наслаждению, Феодор, следуя Анникериду, допускал существование телесных и душевных наслаждений, однако в отличие от него полагал, что душевные наслаждения связаны не с отношением человека к другим людям, а с его рассуждением, которое позволяет верно оценивать жизненные обстоятельства. Конечной целью, согласно Феодору, является душевная «радость», которой противостоит «горе»; эта радость достигается «правильным разумением», обладающий которым становится неуязвимым для внешних воздействий (в этом учении Феодор сближается с эпикурейцами). В этических, социальных и религиозных воззрениях Феодор был близок к кинизму и ориентировался на традиционное для киников представление о самодостаточности (автаркии) мудреца. Подобно Диогену Синопскому, Феодор заявлял, что мудрец не нуждается ни в друзьях, ни в отечестве, ни в богах. Согласно Феодору, философ никогда не станет жертвовать собой ради защиты отечества, поскольку его отечество – весь мир; он не подчиняется «обычному мнению» общества, а руководствуется разумным представлением о надлежащем «по природе». На этом основании Феодор считал допустимыми кражу, блуд, святотатство и другие общественно порицаемые поступки. Сведений о том, с помощью каких аргументов Феодор обосновывал отрицание существования богов и бессмысленность религиозных практик, не сохранилось.