Наиболее подробное изложение содержания практической философии киренаиков предлагает Диоген Лаэртский, однако некоторые положения, приводимые им в качестве учения «подлинных» киренаиков, сохранивших верность учению Аристиппа, являются противоречащими друг другу и плохо согласуются между собой. Некоторые современные исследователи объясняют это тем, что у Диогена Лаэртского (или в его источниках) были некритически смешаны мнения классических киренаиков, разработавших концепцию телесного наслаждения как высшего блага, и представителей отдельных поздних направлений внутри школы киренаиков, которые внесли в это учение некоторые важные рационалистические корректировки в ходе дискуссий с эпикурейцами. Вместе с тем исследователи не могут исключать, что учение Аристиппа изначально строилось как дескриптивное обоснование избранного им образа жизни и не было логически безупречной системой взглядов, вследствие чего содержало неявные противоречия. Основополагающим для практической философии киренаиков исследователи называют представление о том, что все претерпевания в аспекте их непосредственного переживания субъектом делятся на два вида: доставляющие удовольствие и причиняющие страдание; результатом первых является наслаждение, результатом вторых – боль. Киренаики подчёркивали, что в своей основе эти претерпевания суть физические движения, которые нерефлексивно оцениваются телесными и душевными чувствами сообразно ощущениям от них. Представление о том, что истинное наслаждение – это «наслаждение в движении», отличает учение киренаиков от взглядов Эпикура, для которого высшее наслаждение – это отсутствие движения, т.е. покой, исключающий возможность возникновения страданий. Напротив, согласно киренаикам, наслаждение и боль различаются по характеру как два разных вида движения: наслаждение – это «плавное движение», а страдание – «грубое движение». По свидетельству Аристокла из Мессены, киренаики полагали, что первое движение «схоже с лёгким волнением на море и попутным ветром», а второе – с «морской бурей». Хотя все переживания наслаждений и страданий основываются на телесных движениях, эти переживания не являются интуитивно-бессознательными; напротив, наслаждения и страдания в собственном смысле возникают в тот момент, когда телесное претерпевание воспринимается и оценивается душой; именно поэтому физически одинаковые воздействия могут одними людьми переживаться как наслаждения, а другими людьми – как страдания. По мнению исследователей, все киренаики признавали, что существует некое промежуточное состояние, при котором отсутствуют как наслаждение, так и боль; киренаики сравнивали его с «полным морским штилем». Вместе с тем, согласно большинству киренаиков, такое состояние, во-первых, почти недостижимо на практике, поскольку человек всегда испытывает воздействие тех или иных претерпеваний; во-вторых, не может быть целью философа, поскольку подобное безразличие противоречит человеческой природе, стремящейся к взаимодействию с внешним миром и к связанным с этим взаимодействием наслаждениям. Состояние безразличия стало этическим идеалом лишь у Гегесия и его последователей, однако и они полагали, что переживание наслаждений предпочтительнее нейтрального состояния отсутствия страданий и наслаждений.