Все случаи их применения в ветхозаветном тексте исследователи делят на две смысловые группы: прежде всего, законодательные уложения Пятикнижия, регулирующие правовые нормы взаимоотношений внутри ветхозаветного общества, связанные с нанесением ущерба имущественного, социально-правового или жизненного характера; затем тексты, где искупление выражает спасительное деяние Бога в отношении древнего Израиля и отдельной личности. В глазах ветхозаветного Израиля Земля обетованная была собственностью Господа, Который поселил на ней израильтян на правах пользователей: «...Ибо Моя земля: вы пришельцы и поселенцы у Меня» (Лев. 25:23). По слову Господню она справедливо разделена между всем народом, всеми его родами и семьями (Нав. 13–21). Как дар Божий она не должна быть отчуждаемой. Поэтому вынужденная продажа семейного надела предполагала возможность его возвращения посредством выкупа (Лев. 25:26), который мог внести ближайший родственник (букв. «искупитель») или сам продавший, либо надел возвращался хозяину в юбилейный, 50-й год (Лев. 25:25–28). Это законодательное уложение, по мнению исследователей, соотносится с имплицитно утверждаемой в Ветхом Завте жизненной ценностью каждого рода Израиля, что и обусловливает самое внимательное и бережное отношение к земельным и имущественным правам семьи, их неукоснительное соблюдение. В контексте тесной связи таких жизненных ценностей, как сохранение и продолжение рода и земельных прав, исследователи расценивают ситуацию Ноемини, моавитянки Руфи и Вооза. Вооз – это родственник (Руф. 2:20; 3:9, 12), осуществляющий своё право выкупа надела (Руф. 3:13; 4:4, 6; 4:7) и таким образом соблюдающий имущественные права вдов. С другой стороны, он исполняет так называемый закон левирата, когда вдова умершего бездетным выходила замуж за деверя, и родившийся первенец считался сыном его покойного брата, «дабы имя умершего не изгладилось в Израиле» (Втор. 25:5–10). Аналогично решается ситуация с вынужденным рабством в Лев. 25:39–55. Как и земля, народ Израиля считался собственностью Господа: «...Потому что сыны Израилевы Мои рабы; они Мои рабы, которых Я вывел из земли Египетской» (Лев. 25:55, 42). Поэтому рабство израильтянина у своих соплеменников считалось ненормальным. Для ветхозаветного общества этот принцип закладывал, таким образом, основы социальной свободы. Обедневший член общины Израиля, вынужденный продать себя в рабство, либо мог быть выкуплен (Лев. 25:48–49) ближайшими родственниками, либо имел право сделать это самостоятельно (Лев. 25:48–49), либо освобождался в юбилейный год (Лев. 25:40–41, 54). Особое внимание Закон Моисеев уделяет случаям, связанным с насильственным лишением жизни. Убийство представлялось действием, несущим прямую угрозу предназначению ветхозаветного Израиля как «общины Господней», как «святого сообщества»: «Не должно осквернять землю, на которой вы живёте, среди которой обитаю Я; ибо Я Господь обитаю среди сынов Израилевых» (Числ. 35:34). Поэтому насильственное пресечение жизни – это и осознанное богопротивление, и святотатство. Убийца подлежал смерти, поскольку «земля не иначе очищается от пролитой на ней крови, как кровью пролившего её» (Числ. 35:33).