Монгольство несло рабство телу, но не душе. Латинство грозило исказить самое душу». Г.В. Вернадский полагал, что проявлявшееся в подобной политике государственное мышление Александра Невского было направлено на то, чтобы укрепить культурную укоренённость русского народа в православии, восприняв при этом от татар то, что те могли дать в области государственного строительства: «Александр видел в монголах дружественную в культурном отношении силу, которая могла помочь ему сохранить и утвердить русскую культурную самобытность от латинского Запада». Согласно Н.С. Трубецкому, под видом усвоения византийских государственных идей на самом деле усваивалась монгольская идея государственности, так что, по сути, никакого свержения монгольского ига не было, а имело место «не обособление России от власти Орды, а распространение власти хана московским царём с перенесением ханской ставки в Москву». Таким образом, по общему мнению евразийцев, Московское царство заступило место монголов и приняло на себя их культурно-политическое наследие. Именно творческое восприятие опыта государственного строительства монголов, помещённое на почву русского православия, позволило создать устойчивое и культурно монолитное Московское царство, где в силу общности религиозных начал не существовало культурно-мировоззренческих различий между «верхами» и «низами». Разделение «верхов» и «низов» евразийцы связывали с другим переломным моментом русской истории – эпохой петровских реформ, которым евразийство давало резко негативную оценку. Ориентация императора Петра I на стремительное переустройство России по европейским образцам привела к краху национально-мировоззренческого единства русского народа: церковь постепенно превращалась из живого организма в один из органов государственного аппарата, между «верхами» и «низами» образовывалась культурная, а впоследствии и религиозная пропасть (обусловленная отходом высшей части общества от православных религиозных ценностей), русская имперская политика становилась антинациональной и нехристианской, происходило вовлечение России в чуждую её интересам европейскую политику, следствием которого оказалась, в частности, приведшая к окончательному краху государственной системы Первая мировая война. По мысли евразийцев, неверный курс внешней политики (нацеленность на интеграцию в Европу) и пагубное расслоение общества внутри России закономерно привели к глубокому кризису всей общественно-политической жизни страны, который мог разрешиться лишь революционным путём. Общественно-политические концепции евразийства находились в тесной связи с их историческими воззрениями и представляли собой определённое проецирование этих воззрений на современную им ситуацию. Оценивая совершившуюся русскую революцию, евразийцы признавали её закономерность и неизбежность: революция была попыткой народа отбросить чуждую культуру, навязанную ему в результате провозглашённого Петром Великим курса на европеизацию России. Поспешная европеизация расколола основывавшееся на религиозно-национальной традиции и необходимое для гармоничного существования и развития любого государства единство «верхов» и «низов» общества – народ оставался верен традиционной религиозной культуре, в то время как высшие классы всё больше отдалялись от народа и его культуры, стремясь стать настоящими «европейцами».