Теория догматического развития находится в непосредственной связи со вторым вопросом, поскольку предполагает наличие некоего «органа» в церкви, который мог бы отличить «аутентичное развитие» от «искажений». Одновременно догмат о непогрешимости папы противоречил взглядам Дж. Ньюмена на роль епископата и мирян в сохранении догматического сознания церкви. Он сдержанно высказывался по поводу принятия этого догмата Собором и уклонился от личного участия в нём. Однако после принятия догмата Дж. Ньюмен не только подчинился решению Собора, но и защищал его публично в письме герцогу Норфолкскому. Он понимал догматическое развитие в очень широком смысле и предлагал разные трактовки этого понятия. «Эссе» не содержит законченной, чётко сформулированной теории в современном смысле этого слова. Богословие кардинала Дж. Ньюмена подвергалось и подвергается критике, однако по-прежнему остаётся богатейшим материалом для дальнейшего осмысления и интерпретаций. По мнению О. Чедвика, «идея развития – самая важная отдельно взятая концепция, которую Ньюмен ввёл в христианскую церковную мысль».  Идеи кардинала Дж. Ньюмена оказались необычайно востребованы и послужили отправной точкой для ряда последующих исследований проблемы догматического развития. В XX в. продолжили разработку идей Дж. Ньюмена и внесли самостоятельный вклад в осмысление догматического развития католические учёные Альфред Луази (1857–1940 гг.), Дж. Тирелл (1861–1909 гг.), Морис Блондель (1861–1949 гг.), Амбруаз Гардей (1859– 1931 гг.), П. Руселло (1878–1915 гг.) и Анри де Любак (1896–1991 гг.). Проблема догматического развития и в её широком понимании – как проблема богословского осмысления идеи истории, и в узком – как проблема появления новых догматов актуальна не только для католического богословия. Так, например, свой взгляд на развитие вероучения сформулировал лютеранский богослов Пауль Тиллих (1886–1965 гг.). Он понимал вероучительные формулы как символы, указывающие на тайну веры, значение которых зависит от влияния времени и истории. Там, где религия (в её вероучительных или моральных кодах, в литургических или институциональных формах выражения) претендует на тождество с абсолютной истиной, она становится препятствием для Само-откровения Бога и «камнем преткновения» для современного человека, ищущего основополагающую веру, которая предложила бы необходимое для него «мужество быть». Поэтому, когда окружающая человека реальность меняет форму, соответствующие ей символы теряют значение и должны быть «отброшены» (broken). Это необходимо, чтобы дать возможность появиться другим символам, которые выражали бы текущее состояние реальности. Например, символическая формула «безсеменное зачатие» ничего не говорит современному человеку и должна быть отброшена. Догматы, включая догмат об учительстве церкви, – это только культурные феномены, которые появляются и исчезают вместе с колебаниями человеческой мысли. В такой трактовке идеи развития П. Тиллих фактически отвергает само понятие догмата. Для послевоенного и тем более послесоборного (после второго Ватиканского) неотомизма теория догматического развития стала неотъемлемой составляющей. Среди исследователей этого периода существенный вклад в разработку вопроса о догматическом развитии внесли католические богословы Бернар Лонерган (1904–1984 гг.), Карл Ранер (1904–1984 гг.), Эдвард Шиллебек (1914–1983 гг.), кардинал Ив Конгар (1904–1995 гг) и др.