Интерес к Аристотелю у монофизитов также вызвал появление сирийских переводов его сочинений и толкований к ним в VI–VII вв., представлявших уже развитую традицию неоплатонического толкования Аристотеля; в частности, монофизитом и тритеистом был представитель александрийской школы неоплатонизма Иоанн Филополн, который, однако, отрицал вечность мира («О вечности мира против Прокла»), в его сочинении «Толкования на Моисееву космогонию» Аристотель – один из главных авторитетов. Учеником Иоанна Филопона был Сергий из Решайна (в Месопотамии), который перевёл на сирийский язык «Введение» Порфирия и «Категории» Аристотеля. Постепенно Аристотель начинает занимать своё законное место в церковной традиции и системе христианского образования. Уже у Климента Александрийского философия Моисея в соответствии с Аристотелем делится на четыре части: этику, физику, теологию (которую, как замечает Климент, Аристотель называет метафизикой) и диалектику (правда, диалектика, по Клименту, пока ещё та, о которой говорит Платон в «Государстве», и для Климента, разумеется, неприемлемо учение Аристотеля о нераспространении Промысла Божия на подлунную сферу или рассмотрение материи в числе начал и т.п.). Но при этом он отмечает, что у Аристотель судит об истине вера, которая важнее науки, что целью для него является добродетельная жизнь, что свои учения Аристотель заимствовал у Платона, а тот – у евреев из Египта. Да и сам Аристотель, по свидетельству перипатетика Клеарха, общался с неким иудеем, у которого, очевидно, и перенял ряд правильных положений, как и прочие греческие философы брали многие положения у Востока. Также Климент знает, что перипатетик Аристобул (II в.? до н.э.) свидетельствовал о существовании греческого перевода священных книг евреев до Александра, из которых и были почерпнуты учения греков. Так Аристотель начинает входить в поле зрения христианских интеллектуалов как греческий философ, находившийся под «восточным влиянием». На «Протрептик» Аристотеля опираются «Протрептик» и пассажи из «Педагога» Климента, который приводит как общее место аристотелевское учение о четырёх причинах. Таким же общим местом стало аристотелевское учение о добродетели как о середине. В ряде случаев обращение Климента к Аристотелю спровоцировано Филоном Александрийским: Климент называет Бога бесстрастным, совершенным, самодостаточным, что находит соответствие у Филона и восходит к Аристотелю. Рассматривая Божественный ум как «место идей», Климент также мог опираться на Филона и среднеплатоническую традицию, но, в конечном счёте, за всеми такого рода пассажами стоит Аристотель. У Оригена Бог также понимается как ум, при этом только Бог Отец ни в чём не нуждается и самодостаточен. Учение Оригена о соотношении бессмертного человеческого ума и тела, которым он пользуется как инструментом, соотносимо с учением Аристотеля об «органическом» теле, энтелехией которого и является душа.