Однако исследователи не исключают, что на Сульпиция Севера в данном случае могли повлиять сказания о мучениках, создававшиеся с целью убедить всех христиан в желательности и даже необходимости мученического подвига. Исследователи отмечают, что образ святого в «Жизни Мартина» отличается оригинальностью. Созданная Сульпицием Севером «кумулятивная модель святости» оказала основополагающее влияние на латинскую агиографическую традицию и во многом способствовала восприятию Мартина как «архетипа святого» – подвижника, пастыря, миссионера и исповедника. Согласно Ж. Фонтену, Сульпиций Север использовал четырёхчастную типологию, представив Мартина как пророка, мученика и аскета и в то же время уподобив его Христу. Уподобление святого Христу исследователи видят, главным образом, в описании его чудес, стилизованных под евангельские повествования (воскрешение умерших, исцеление кровоточивой, чудесный улов рыбы и т.д.), а также в описании клеветы критиков святого и в рассказе о нападках Брикция, которого Мартин, согласно Сульпицию Северу, называл «своим Иудой». Подобно ветхозаветным пророкам, Мартин не боялся противоречить царям; он жил в пустыне, словно Елисей и Иоанн Креститель; уничтожал языческие капища, словно Илия. Аскетические подвиги Мартина, его усердное служение, гонения, которые он претерпевал, позволили Сульпицию Севера описать жизнь святого как ежедневное мученичество: если бы Мартин жил в эпоху гонений на христиан, он несомненно принял бы смерть ради Христа. Сульпиций Север неоднократно подчёркивает, что Мартин сравнился с пророками и апостолами, т.е. со святыми Ветхого и Нового Заветов. В отличие от многих галльских епископов, склонившихся перед волей императора и предавших достоинство своего сана (sacerdotalis dignitas), Мартин сохранил «апостольскую власть» (apostolica auctoritas). По мнению Сульпиция Севера, именно Мартин сохранил «евангельскую простоту» и новозаветный идеал святости в эпоху нравственного разложения и упадка перед концом света. Поэтому Мартина считали не просто святым, но и «обладающим силой и воистину подобным апостолам» (potens etiam et uere apostolicus). Согласно Ж. Фонтену, эти слова следует понимать в том смысле, что Мартин был истинным преемником апостолов, но в них также можно усмотреть аллюзию на евангельские слова об «Иисусе Назарянине, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом» (Лк. 24:19; лат.: qui fuit uir propheta potens in opere et sermone coram Deo et omni populo). «Сила» Мартина проявлялась не только в его «постоянстве» (constantia) и бесстрашном противостоянии силам зла, но и в его способности творить чудеса, которой Сульпиций Север уделяет особое внимание. В понятии «uirtus», которое неоднократно использует Сульпиций Север, соединялись значения «духовное или нравственное совершенство», «сила духа», «добродетель» и «дар чудотворения» (классические значения – «мужество», «доблесть», «выдающиеся способности»). «Virtus» Мартина – свидетельство близости святого к Богу, «дружбы» с Ним (amicus Dei). Среди аскетических добродетелей Мартина Сульпиций Север выделяет смирение и «постоянство». Кроме нравственного совершенства признаком святости Мартина и «доказательством его особых отношений с Богом» был дар чудотворения.