С этого момента образ Регины Ольсен становится предметом постоянной рефлексии Сёрена Киркегора и обыгрывается в его творчестве, прежде всего, как предмет размышлений о смысле личной религиозной веры и о способности принимать божественный дар, открывающий возможность обрести счастье. Хотя в дневниковой записи от 17 мая 1843 г. Сёрен Киркегор отмечал: «Если бы у меня была вера, я бы остался с Региной», в действительности сомнения относительно правильности или неправильности принятого им решения с точки зрения веры были разрешены Сёреном Киркегором через идею необходимости для него жертвенной веры как альтернативы личному счастью. Исследователи, по-разному объясняя отказ Сёрена Киркегора от вступления в брак (среди причин называются эпилепсия, считавшаяся в те времена препятствием для семейного союза; неизлечимая меланхолия, или депрессия; наследственное венерическое заболевание), согласны в том, что это решение было сознательным выбором человека, намеревавшегося без остатка посвятить себя размышлениям о Боге и своей судьбе. В январе 1841 г. Сёрен Киркегор завершил обучение в пасторской семинарии и произнёс несколько проповедей в городской церкви Хольмен, однако становиться лютеранским пастором не пожелал. В сентябре того же года Сёрен Киркегор, который к этому времени уже был кандидатом теологии, представил философскому факультету диссертацию «на соискание степени магистра искусств» (ad jura magistri atrium), т.е. доктора философии. Диссертация, озаглавленная «О понятии иронии, с постоянной отсылкой к Сократу» («Om Begrebet Ironi med stadigt Hensyn til Socrates»), была написана Сёреном Киркегором на датском языке, однако по требованию факультета состоявшаяся 29 сентября 1841 г. устная защита проходила на латыни на основании подготовленных Сёреном Киркегором 15 тезисов. Исследователи отмечают, что в первой научной работе Сёрена Киркегора, инспирированной его интересом к истории понятий «субъективность» и «личность» в европейской философской традиции (см. в ст. Индивид, Личность, Субъект), по-прежнему ощутимо влияние гегельянства; так, Сёрен Киркегор вслед за Г.В.Ф. Гегелем осуждает иронию немецких романтиков, в частности, Фридриха Шлегеля (1772–1829 гг.) и Людвига Иоганна Тика (1773–1853 гг.), породившую «чрезмерную, экзальтированную субъективность». Рассматривая вопрос об истоках этих понятий, Сёрен Киркегор полемизировал с концепцией основателя тюбингенской школы библейской критики Фердинанд Кристиана Баура (1792–1860 гг.), сформулированной в работе «Христианство в платонизме, или Сократ и Христос» («Das Christliche des Platonismus, oder Sokrates und Christus», 1837 г.), и делал акцент на различии между двумя принципами самопознания и двумя пониманиями личности (Personlighed) – античным и христианским. Сократ, исповедуя принцип иронии, учил быть только не зависимым от мира, поэтому, согласно Сёрену Киркегору, – «сократовское отношение к миру – непрестанное отсутствие отношения», а «ироническая личность Сократа – на деле лишь эскиз личности»; напротив, в образе Иисуса Христа Сёрен Киркегор усмотрел возможность личности в её подлинном размахе – держащей на себе мир в его «абсолютной реальности», под которой Сёрен Киркегор понимал, сообразно лютеранской традиции, прежде всего, «Его церковь, осознающую себя собранием членов Его тела».