Однако это утверждение не мешало ему постоянно писать о человеке как о личности, что «Бог создаёт свободную личность». Наиболее близкой к христианскому вероучению по содержанию была работа Л.П. Карсавина «Святые Отцы и Учители Церкви» (1927 г.), имевшая пропедевтический характер, рассчитанная на широкий круг читателей, возможно, предназначенная для преподавания в качестве краткого изложения основных этапов развития христианского богословия. Во «Введении» вопрос о христианской вере он сводил к необходимости признания истины, понимал эту истину как Истину Иисуса Христа. В соединении с Живой Истиной Л.П. Карсавин видел единственно возможный путь праведной жизни для христианина, путь, указанный Словом Божьим, Священным Преданием, церковью, св. отцами и учителями церкви. В основной части книги Л.П. Карсавин рассматривал воззрения Филона Александрийского, гностиков различных направлений, в том числе Валентина, Василида, Маркиона, труды мужей апостольских и священномученика Иринея Лионского, Климента Александрийского, Оригена, богословские споры о «единосущии», труды Афанасия I Великого, каппадокийцев о Троице, учения Григория Нисского, «Ареопагитик», Максима Исповедника и др. По мнению исследователей, книга представляла интерес не столько с научной точки зрения, сколько в личном плане. Она должна была дать ответ об отношении Л.П. Карсавина к гностицизму. В нескольких его трудах, в том числе в стилизованном под древность и использующем древние источники трактате «София земная и горняя» (1922 г.), его симпатии к гностическим учениям не вызывали у исследователей никаких сомнений. В первых главах книги «Святые Отцы и Учители Церкви» критика гностицизма присутствовала, но носила умеренный характер. Книга Л.П. Карсавина «О личности» в соответствии с названием и модными для европейской и русской философии XX в. тенденциями делала основной темой философской антропологии исследование личности, отодвинув на периферию философской мысли тему души. В статьях 1921–1922 гг. Л.П. Карсавин постоянно обращался к понятию души и писал о ней как об «относительном всеединстве», как самой по себе ничто, остающейся ничто даже через акт творения, но восходящей до Абсолютного, до познания истины, или до познания души в истине через Всеединое Благо, и становящейся благодаря Ему носителем добра. Но уже в «Философии истории» душа, которая понималась как определённый и ограниченный тип всеединства, как «момент» Абсолютного, постигаемый и определяемый из него, была подчинена личности. В книге «О личности» тема души и вся связанная с ней проблематика становятся окончательно второстепенными. Хотя Л.П. Карсавин, используя выражение «душевно-телесное», иногда отождествлял его с «личностью», он не только противопоставлял душе личность как тварное божественному, но и относил душу к традиционным и устаревшим представлениям. В учении о методе исследования личности Л.П. Карсавин исходил из существования двух противоположных философских методов: одного – присущего феноменализму, который отождествлял «познающего (субъекта) с познаваемым» (или «внутренним») бытием; другого – присущего интуитивизму, который различал познающее сознание и познаваемое как существование («внешнего») объективного бытия.