Этот теоретический тезис Карнеад обосновывал практическими примерами, в основном, использовавшимися и до него: так, например, человек не может отличить переживание жажды наяву от переживания жажды во сне, воспринимая оба переживания как «явленные» и «очевидные»; человек неспособен отличить оптический обман от истинного созерцания и т.п. Объясняя свойство «действенности», т.е. побудительной силы представлений, Карнеад приводил оригинальный пример Геракла, который убил стрелами собственных детей, приняв их за детей царя Еврисфея. Согласно Карнеаду, Геракл одновременно получил истинное представление от стрел, которыми он воспользовался, и ложное представление от детей, которых принял за других; таким образом, истинное и ложное представления одинаково воспринимались им и одинаково стали причиной его действий, так что «первое не отличается от второго» по своей очевидности и действенности. Доказательство отсутствия критерия истины в области общих понятий и сложных суждений Карнеад выводил из невозможности различения истинных и ложных представлений. По утверждению Карнеада, общее представление и общее понятие формируются на основании единичных представлений, поэтому по своему истинностному содержанию всецело зависят от них и не могут быть критерием истины ни для самих себя, ни для представлений. Из учения об отсутствии критерия истины Карнеад, как и другие академики до него, делал общий скептический вывод о невозможности наличия у человека достоверного, неопровержимого и истинного знания. Карнеад полагал, что любому тезису, включая те, которыми он сам пользовался в рассуждениях, может быть противопоставлен противоположный тезис; невозможно привести каких-либо оснований для выбора одного из них в качестве истинного. Таким образом, всё является «вероятным» («probabilis»), но ничто не является «постигнутым» («perceptus»). Исходя из этого, единственно правильным поведением для философа является воздержание от согласия с любым суждением, т.е. от одобрения какого-либо положения. Как и многие академики до него, Карнеад был вынужден решать фундаментальный вопрос, логически вытекавший из принятия строгой скептической позиции: если согласиться с тем, что человек должен воздерживаться от всякого определённого суждения, то придётся также признать, что ему следует воздерживаться от всякого целенаправленного действия, т.к. в основании таких действий лежат суждения разума. Цицерон приводил аргумент, который философы-догматики выдвигали против скептиков: «Без одобрения (adsensio) невозможны ни память, ни познание мира, ни науки; и самое важное: у того, кто не станет соглашаться ни с чем, не будет и собственной воли, ибо где же тогда добродетель, если от нас ничего не зависит?»; вследствие этого отрицающие «одобрение» скептики «до основания ниспровергают всю жизнь». Полное и последовательное воздержание от «одобрения», согласно оппонентам скептицизма, означало бы прекращение жизни, и потому оно невозможно. Предлагая собственный ответ на эти аргументы, Карнеад уточнял и углублял учение предшествующих академиков о познании и об истине, вводя различение между «постигнутым» («perceptum») и «ясным», «достоверным», «точным» («certum»).