Вторым по времени появления исследованием М.И. Каринского является его отчёт о заграничной командировке, «имевшей целию ближайшее изучение современного положения метафизики в Германии». Отмечая, что «жалобы на оскудение самостоятельной и оригинальной философской мысли давно уже сделались едва ли не общим местом, когда речь идёт о послегегелевском периоде мысли», М.И. Каринский вместе с тем писал, что «последнее время, тем не менее, представляет такое обилие, такую пестроту и разнообразие стоящих во взаимном антагонизме направлений, какие едва ли можно отыскать в какое-либо другое время». По мнению М.И. Каринского, ссылавшегося на высказывания немецких мыслителей, исходным пунктом, с которого в XIX в. началось развитие многих направлений немецкой философии, была философия И. Канта, а именно его работа «Критика чистого разума». Немецкая философия пыталась восполнить пробелы «Критики чистого разума». Высказанная И. Кантом мысль, что чистые созерцания (пространство и время) и чистые понятия (категории и идеи) не приобретаются извне опытным путём, а составляют необходимую принадлежность познавательной способности человека, стала фундаментом немецкой философии. Главный вопрос, на разрешение которого направлены усилия всех философских систем послекантовского периода, звучит так: «Каким образом, не отрицая этих результатов критической философии, можно бы было спасти права знания, проникнуть в сокровенную сущность вещей, как они существуют сами в себе?». Эти философские системы сходятся в том, что кантовские формы знания (созерцание и понятие) могут быть использованы для познания бытия, но как именно они выполняют своё назначение, на этот вопрос даются разные ответы. М.И. Каринский считал, что Иоганн Готлиб Фихте, Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг, Георг Вильгельм Фридрих Гегель и их последователи стремились придать созерцаниям и понятиям предметное значение. Представители второго направления (Иоганн Фридрих Гербарт, Мориц Вильгельм Дробиш) видели в созерцаниях и понятиях только сырой материал для познания, нуждающийся в длительной и серьёзной переработке для того, чтобы из него можно было бы получить определения, имеющие предметное значение. Третьи (Якоб Фридрих Фриз, Эрнст Фридрих Апельт) пытались достичь предметного знания, имея в виду ту сторону кантовских форм, которая не может быть заполнена никаким опытом. Учёные четвёртого направления (Артур Шопенгауэр, Эдуард фон Гартман) искали путь к сущности бытия через содержание знания, хотя у И. Канта понятие «содержание знания» уже понятия «форма знания». Именно эти четыре направления немецкой философии критически проанализировал М.И. Каринский. В заключительной главе отчёта он отметил, что кантовская философия и развившиеся из неё направления не избежали «главнейшей ошибки», суть её в том, что критическая философия И. Канта признаёт в основе мыслительной деятельности такие предположения о бытии, которые господствуют над мыслью, и вовсе не ставит вопрос о силе законов, господствующих над мыслью. «Мысль есть вечное стремление к свету, вечный позыв понять тёмное и необъяснённое, непрерывная критика всяких, принятых без достаточного основания мнений, настойчивый запрос о правах всякого положения на значение истины, деятельность, стремящаяся всё сделать для себя ясным до последних оснований, насквозь прозрачным». В целом результаты развития послекантовской философии XIX в.