К ним относятся: проповедь апостола Петра в Иерусалиме в день Пятидесятницы (2:14–41), его проповедь перед толпой в храмовом дворе после исцеления хромого (3:12–26), проповедь апостолов Петра и Иоанна перед синедрионом (4:8–12), Петра и апостолов перед синедрионом (5:29–32), Стефана перед синедрионом (7:2–53), проповедь Филиппа евнуху (8:26–38), Петра в доме сотника Корнилия в Кесарии (10:35–49), апостолов Варнавы и Павла в синагоге в Антиохии Писидийской (13:16–41), проповедь Павла и Силы в Филиппах семье стража темницы (16:30–34), речи Павла в ареопаге в Афинах (17:22–34), о Святом Духе в Эфесе (19:1–7), прощальная в Милете к пресвитерам из Эфеса (20:17–35), перед толпой в Иерусалиме (22:1–21), перед синедрионом (23:1–6), перед правителем Феликсом в Кесарии (24:10–21), перед царём Агриппой (26:1–23), перед иудеями в Риме (28:23–28). Помимо описаний двенадцати проповедей (пять из них связаны с именем апостола Петра, одна – первомученика Стефана, шесть – апостола Павла) в «Деяниях апостолов» встречается много прямой речи (1:4–8, 16–22; 4:24–30; 5:35–39; 6:2–4 и др.). Кроме того, в «Деяниях апостолов» присутствуют диалоги (15:7–11, 13–21, 23–29; 23:26–30). Для сравнения в Евангелии от Луки прямая речь составляет 68% текста, притом что «длинные» речи почти отсутствуют. Хемер, сопоставив объём прямой речи в тексте «Деяний апостолов» с греко-римскими историческими сочинениями, пришёл к выводу, что такое обилие характерно для «низовой», а не для «учёной» литературы. Изучение функции цитирования подобных речей в античной историографии привело некоторых исследователей к выводу, что все речи были составлены евангелистом Лукой для того, чтобы объяснить то или иное событие, характер и цели действующих лиц, познакомить аудиторию с наиболее важными положениями вероучения, вложив их в уста авторитетных лиц – апостолов. О «законности» сочинения речей для их включения в историческое произведение говорит уже Фукидид (около 460–400 до н.э.). Сочинение речей от лица героев трагедий или реальных лиц прошлого было одним из упражнений в риторических школах (использование этого приёма в историографии отмечал сатирик Лукиан: «Если же понадобится, чтобы кто-нибудь произносил речь, прежде всего, необходимо, чтобы эта речь соответствовала данному лицу и близко касалась дела»). Сравнение одних и тех же речей, сохранившихся в разных источниках, демонстрирует значительные несоответствия как по объёму речи, так и по содержанию (например, речь Маттафии, отца Маккавеев, в 1 Макк. 2:49–70 и у Иосифа Флавия; речь Ирода Великого в «Иудейской войне» и «Древностях» того же Флавия; речь Отона у Плутарха и Тацита). Вместе с тем возможная неточность передачи речи в тексте не отменяет историчности факта её произнесения. Если даже допустить, что дееписатель сам составлял эти речи, то делал он это исходя из того, что ему было известно об этом лице и связанных с ним событиях. Стремление автора «Деяний апостолов» сохранить исторические особенности произнесения речей, или, как считают критически настроенные исследователи, их стилистическую обработку (с целью подчеркнуть обстоятельства произнесения той или иной речи), проявляется, например, в том, что проповедь апостола Петра на Пятидесятницу преисполнена гебраизмами (Деян. 2:14–36), а речь апостола Павла в ареопаге – аттицизмами (Деян. 17:22–31).