В отличие от Гегеля Б.Н. Чичерин в работе «Основания логики и метафизики» считал необходимым понимать антитезис в качестве противоположностей – «отношения» и «сочетания»; тем самым, если синтез рассматривать в качестве «единства», а тезис – «множества», в образовавшейся из триады «четверице» становятся возможными новые связи между «единством» и «множеством» посредством «отношения» и «сочетания». В «Науке и религии» Б.Н. Чичерин давал несколько иную трактовку своей «четверицы»; он писал, «что диалектическое движение заключает в себе четыре главных определения, первоначальное единство, которое в непосредственной слитности содержит в себе два противоположных начала, общее и чисто частное, а затем обе противоположности в их отвлечении, т.е. отвлечённо-общее и чисто частное, наконец, высшее или конечное единство обоих». Н.Г. Дебольский в предисловии к собственному переводу «Науки логики» Г.В.Ф. Гегеля утверждал, что предъявляемое Г.В.Ф. Гегелем требование, чтобы синтез в триаде представлял «силу примирения» тезиса и антитезиса, им же самим не выполняется, поскольку синтез им понимается лишь как подведение тезиса и антитезиса под третий термин. Никита Петрович Гиляров-Платонов в исследовании «Онтология Гегеля» отмечал искусственный характер триады и стремление подвести всё содержание философского опыта под формальный принцип триады. В начале XX в. проблемы диалектической философии и диалектики как метода рассматривались в трудах священника Павла Александровича Флоренского, Бориса Петровича Вышеславцева, Бориса Валентиновича Яковенко, Ивана Александровича Ильина, Алексея Фёдоровича Лосева и др. Священник П.А. Флоренский в своих философско-богословских построениях опирался на диалектику как на универсальный интуитивно-дискурсивный метод познания, способ соединения антиномии единого и многого, небесного и земного, божественного и человеческого, как на «единственный христианский – смиренный – путь рассуждений»; в автореферате «Флоренский П.А.» для Энциклопедического словаря он писал, что «развиваемое им мировоззрение строится контрапунктически, из некоторого числа тем миропонимания, тесно сплочённых особою диалектикою…». Возникшая под влиянием идей Платона, И. Канта и В.С. Соловьёва «особая диалектика» священника П.А. Флоренского, с одной стороны, была тесно связана с православным богословием и разрабатываемой самостоятельно философией имени и культа, с другой – с учениями современной ему математической логики, лингвистики, философии жизни, феноменологии и «понимающей психологии» (в частности, с учениями о прерывности, актуальной бесконечности, символе, феномене, «вчувствовании», «вживании»). Уже в ранних сочинениях священника П.А. Флоренского отчётливо выраженной интуиции прерывности бытия противопоставлялся принцип всеединства, поиск «цельного мировоззрения», всеохватывающего синтеза, который должен был связать несоединимое, противоположные реальности, «разрывы» и «трещины» бытия; особая роль в этом соединении, несмотря на телеологический, а не логический характер новой концепции всеединства, предназначалась диалектике как «науке опытной», понимаемой в качестве «пути» к самой реальности и самим вещам, имеющей отношение к досознательной основе бытия.