В 1990 г. итальянский филолог Г. Джаннантони (1932–1998 гг.) представил полное собрание фрагментов ранних киников в составе труда «Фрагменты Сократа и сократиков» («Socratis et socraticorum reliquiae»); в первом и втором томах издания приводятся систематизированные по сократическим школам и их представителям фрагменты, третий том содержит указатели источников, исследовательской литературы и имён, в четвёртом томе предлагаются авторские комментарии в виде экскурсов по отдельным проблемам. Хотя рецензенты отмечали ряд недостатков текстовой части этого собрания, присущая ему продуманная логичная структура сделала его удобной отправной точкой для исследователей истории сократической философии, среди которых оно к настоящему времени стало стандартным цитируемым источником. Изданный в 1984 г. русский перевод фрагментов из сочинений киников и кинизирующих писателей «Антология кинизма» был подготовлен ведущим отечественным исследователем кинической философии Исаем Михайловичем Наховым (1920–2006 гг.). Большая часть фрагментов ранних киников переведена по корпусу Ф.В.А. Муллаха, однако учтены и некоторые более поздние издания; нумерация фрагментов Антисфена и Диогена соответствует нумерации в издании Ф.В.А. Муллаха. Исследователям известны две гипотезы происхождения названия «киники» (обе засвидетельствованы уже у Диогена Лаэртского). Предпочтение современными историками философии той или иной из них напрямую зависит от избираемого ими решения дискуссионного вопроса о том, следует ли считать Антисфена основоположником кинизма. Исторически первое известное исследователям в настоящее время употребление наименования «киники» встречается в приводимом Диогеном Лаэртским отрывке из комедии Менандра (IV–III вв. до н.э.), где «киником» назван Кратет. Согласно первой (более популярной) гипотезе, не требующей соотнесения кинизма с Антисфеном, киники получили своё наименование от присущего им образа жизни: поскольку киники вели жизнь, похожую на жизнь собак, они были насмешливо прозваны «собачьими» философами. Одновременно это указывало на их преемственную связь с Диогеном, который сам называл себя «собакой». Наиболее подробное объяснение различных смыслов, которыми со временем обросла связь наименования «киники» с «собачьим» образом жизни, встречается в «Комментарии к “Категориям” Аристотеля», авторство которого приписывается александрийскому неоплатонику Элию (вторая половина VI в.). Автор «Комментария...» выделяет четыре причины, по которым за киниками закрепилось имя «собачьих философов». Во-первых, киники были названы так «из-за безразличия, свойственного этому животному, поскольку они, руководствуясь таким же безразличием, имели обыкновение, словно собаки, публично есть и предаваться любовным утехам, ходить босыми, спать в бочках и на перекрёстках». Во-вторых, киники были похожи на собак тем, что «собака является бесстыдным животным, и они также хотели приобрести бесстыдство, но не такое, которое хуже стыдливости, а такое, которое лучше её». В-третьих, «собака является сторожевым животным, и они также охраняли основоположения своей философии с помощью различных рассуждений, и сильно гордились этим». В-четвертых, «собака – различающее животное, которое отличает дружественное и враждебное себе в зависимости от того, знакомо ему это или незнакомо..., и они также признавали дружественными себе тех, кто были пригодны к философии, и принимали их благосклонно, а непригодных прогоняли лаем, словно собаки».