Вместе с тем смерть Христова стала для всех верующих высшим примером того «нового терпения» («nova patientia»), которое Христос представлял в Своём учении как практическое следствие безусловного принятия принципов добра и любви. У позднейших маркионитов искупительный обмен представлялся в виде последовательной истории мифического характера, наиболее подробная версия которой пересказывается у Езника Колбаци. Важными отличиями этой истории от передаваемых ересеологами мнений Маркиона исследователи называют приписывание Богу Ветхого Завета неведения о божестве Христа и интерпретация искупления как договора между двумя Богами, заключённого уже после смерти и воскресения Христа. Посылая Своего Сына в земной мир в образе человека для спасения «сыновей Бога закона», «добрый чужой Бог» говорит Ему: «Будешь... совершать для них великие исцеления, пока не увидит Тебя Владыка созданий (т.е. Бог Ветхого Завета) и, позавидовав, не поднимет Тебя на крест... Ты взойдёшь на крест, чтобы уподобиться мёртвым, и ад раскроет свою пасть, дабы принять Тебя, и Ты войдёшь в него и опорожнишь его». Выведя из ада души, Христос уводит их на третье небо к Отцу, а затем в божественном образе сходит к Владыке созданий, «дабы судиться с Ним за Свою смерть». Представив Богу Ветхого Завета установленный Им же закон, Христос доказывает Ему, что Он пострадал и был убит несправедливо, поскольку Он исполнил закон, не сотворил никакого зла и совершил множество благодеяний. Бог Ветхого Завета признаёт правоту Христа и свидетельствует, что Он убил Его как простого человека, не зная о Его божественном достоинстве. В качестве возмещения за совершённую несправедливость Бог Ветхого Завета соглашается отдать Христу «всех, кто пожелают веровать», чтобы Он «вёл их, куда захочет». Опираясь на высказывания апостола Павла, Маркион учил, что необходимым для личного спасения человека условием является вера в Христа как благого Бога. Эта вера освобождает человека от власти Бога Ветхого Завета, а тем самым и от установленного этим Богом закона. Маркион полагал, что Евангелие в отличие от закона ни к чему не принуждает человека, но лишь предлагает ему путь добра. Внутренняя вера человека дополняется внешним воздействием на него благодати Христа. Вера и благодать изменяют саму природу человека, которая из злой становится благой. Поэтому имеющие веру не совершают зла, но совершают добро; от злых дел их удерживает не страх перед законом и наказаниями, но внутреннее стремление к добру. Практическая этика и аскетика последователей Маркиона определялась их уверенностью в том, что материя является злым творением Бога Ветхого Завета. Хотя во время земной жизни человек не может полностью исключить соприкосновения с материей, он должен стремиться свести свои материальные потребности до минимума и отказываться от любых чувственных удовольствий и излишеств.