В марте 1554 г. Рчард Ченслор с сопровождавшими лицами отправился из Москвы в Англию, увозя с собой грамоту царя Ивана IV Васильевича королю Эдуарду VI о дозволении английским купцам вести свободную торговлю с Московским государством («Полное собрание русских летописей», том 33). 6 февраля 1555 г. хартия английской королевы Марии положила начало образованию «Московской компании» («Moscovy company»), получившей исключительное право торговли с Россией. Согласно Двинской летописи, с лета 1555 г. через «порт святого Николая» началась активная торговля («Полное собрание русских летописей», том 33). В монастырских документах сохранилась запись о контакте монахов с иноземцами летом 1556 г.: «Взял у немец два рубли от трех мшаников, сало ставил… Немцы возили сало з берегу во мшаник на двоих лошадех, на монастырских, взял найму на четыре дни шеснатцать алтын» (Архив Санкт-Петербурского института истории РАН). Так было положено начало торговым отношениям между Западной Европой и Россией, а порт у стен Корельского монастыря стал первым и на несколько десятилетий (до основания в 1584 г. портового города Архангельска) единственным морским портом Русского государства («Полное собрание русских летописей», том 33). Важные сведения о Корельском монастыре оставил посол английской королевы Елизаветы I Томас Рандолф, побывавший в 1568–1569 гг. в России с дипломатической миссией. 23 июля 1568 г. посольство высадилось на берег в «порту св. Николая». Томас Рандолф упоминает в записках «монастырь, в котором около 20 монахов..., монахи одеты, как и наши прежние, в чёрные капоры; их церковь красива… Дома их низки, с маленькими комнатками. Живут монахи отдельно, едят вместе…, писать умеют…, в церкви торжественны, молятся долго. При первом моём приходе настоятель подарил мне два больших ржаных хлеба, рыб: свежей, солёной, морской и речной, живаго чёрнаго барана с белой мордой, это для того, чтобы радушнее встретить меня; затем, пригласив меня торжественно посетить их жилища, они простились с нами. Городка или жилищ около монастыря св. Николая нет, только четыре дома, да здание, построенное Английской компанией для собственных нужд». Жалованной грамотой 1542 г. царь Иван IV Васильевич, после жалоб игумена Ефрема, что «на монастырскихъ крестьянъ ябедники и поклепцы клеплютъ и продажи имъ съ наместничьими людьми чинят великие и от того деи те крестьяне из тех деревень (в Кехте, Неноксе и др.) бежат розно, да и дворникомъ деи в тех монастырскихъ дворехъ прожити немочно», освободил земли монастыря в Низовской луке, Княжеостровской луке и Кехте «от кормов и суда» двинских наместников и волостелей (кроме дел об уголовных преступлениях). Игумен и братия подчинялись суду великого князя или его казначея. Одновременно иноки были освобождены от суда Новгородского архиепископа «опричь духовного дела», посланцы архиепископа (десятильники) не могли въезжать в монастырь, а пошлины в архиепископскую казну должны были вносить двинскому сотскому. Так над Корельским монастырём был установлен великокняжеский патронат. Грамота освобождала от уплаты пошлин 70 возов, которые отправляли в Вологду с солью или рыбой, возвращались они с купленным для монастыря «запасом». Развитие рыбного хозяйства и солеварения было острой необходимостью для Корельского монастыря, не имевшего пахотных угодий.