Согласно провозглашённой цели создания «Кодекса Феодосия», он предназначен для «профессионального рвения правоведов» (scholasticae intentioni diligentiorum). На основании этого выражения большинство исследователей пришли к выводу, что первый кодекс, созданный Феодосием (как и «Грегорианов» и «Гермогенианов» кодексы) предназначался для учёных-юристов (diligentiores), которым в соответствии с их «научным рвением» (scholastica intentio) подобает знать не только действующие, но и утратившие юридическую силу нормативно-правовые акты. Однако термин «diligentiores» обозначает, скорее, лиц, сведущих в праве, а термин «scholasticus» – правоведа, адвоката. Поэтому более адекватной исследователям представляется интерпретация, согласно которой новый кодекс был предназначен для юристов в целом, прежде всего, адвокатов. Они должны были знать и уже отменённые нормативные акты, которые продолжали в какой-то мере действовать и распространялись на длящиеся отношения, возникшие до их отмены. Второй этап систематизации предусматривал издание ещё одного кодекса. Из трёх кодексов («Грегорианова», «Гермогенианова» и нового) предполагалось создать четвёртый, в каждом титуле которого вместе с императорскими конституциями поместить фрагменты сочинений классических юристов. В этом кодексе следовало устранить все противоречия и неясности, а называться он должен был в честь самого императора, т.е. «Кодексом Феодосия». Ему придавалось значение «жизненного руководства» («magisterium vitae»). Согласно общепринятой точке зрения, император Феодосий II действительно намеревался систематизировать «право юристов» и поместить фрагменты сочинений классических юристов в свой второй кодекс. Некоторые исследователи полагают, что составление кодекса «жизненного руководства» не предполагало систематизации «права юристов», и в него не должны были войти фрагменты юридических сочинений. Вместе с тем сторонники общепринятой точки зрения и их оппоненты согласны в том, что юридической доктрине в любом случае придавалось значение субсидиарного источника права. По мнению большинства исследователей, если бы программа 429 г. по созданию кодекса «жизненного руководства», включающего в себя императорские конституции и фрагменты сочинений юристов, была реализована полностью, императору Юстиниану I не пришлось бы проводить систематизацию правоустановительных актов столетие спустя. План 429 г. был по неустановленным причинам реализован только частично. В первую очередь, император Феодосий II отказался от проекта включения в новый кодекс фрагментов сочинений классических юристов. Вместо этого в «Кодекс Феодосия» (программы 435 г.) вошёл знаменитый «закон о цитировании» («lex citandi»), как принято называть фрагмент изданной в 426 г. конституции императора Валентиниана III (425–435 гг.). «Законом о цитировании» была придана общеобязательная юридическая сила положениям нескольких авторитетных юристов: Гая, Папиниана, Павла, Ульпиана и Модестина; признавалось правовое значение положений и ряда других римских юристов классической эпохи. В программе 435 г. предусматривалось издание только одного кодекса императорских конституций.