Различные варианты образа Димитрия Солунского-воина имеются на печатях других князей конца XII – первой трети XIII в., связанных с Владимиро-Суздальской землёй, – Ярослава Владимировича (в рост и на престоле), Ярослава и Святослава Всеволодовичей (в рост). На развитие русской иконографии Димитрия Солунского особенно сильно должно было повлиять возведение и украшение дворцового храма великого князя Всеволода Большое Гнездо – собора во имя Димитрия Солунского во Владимире (1190 гг.), задуманного как символическая копия фессалоникийской базилики и хранилище реликвий святого – мироточивой «гробной доски» и «сорочки». В соответствии с традицией, известной по ряду русских памятников домонголького времени, в состав созданных тогда же росписей собора мог быть включён цикл «Жития Димитрия Солунского». Рельефное изображение святого, скачущего на коне, очевидно, присутствует на южном фасаде храма, в ряду изображений других святых воинов-всадников, в том числе русских князей Бориса и Глеба (Магдалина Сергеевна Гладкая считает, что он представлен дважды: на западном фасаде – вместе со св. Нестором и на южном фасаде – с мечом в руке). Композиция в люнете восточной закомары северного фасада собора, которую считают портретом великого князя Всеволода с детьми, изображением Иессея с Давидом, Давида с Соломоном или Иосифа с братьями, возможно, является изображением Димитрия Солунского на престоле с вверяемыми его покровительству детьми (символический образ княжеской семьи или человеческого рода?), повторяющим ранние вотивные мозаики базилики в Фессалонике, известные бывавшему там великому князю Всеволоду. С Димитриевским собором во Владимире, очевидно, связан и древний образ из московского Успенского собора, отождествляемый исследователями с «гробной доской», принесённой из Фессалоники. Первоначальная живопись, созданная в Фессалонике или во Владимире, не сохранилась, но существующее изображение, созданное в 1701 г. Кириллом Улановым «по древнему начертанию», повторяет старую иконографию (о чём также свидетельствуют памятники, выполненные раньше этого поновления: список 1586 г., заказанный Дмитрием Ивановичем Годуновым, дядей царя Бориса Годунова, для Ипатиевского монастыря в Костроме, и пядничная икона рубежа XVI–XVII вв. Икона из Димитриевского собора продолжает иконографическую традицию комниновского времени, но вносит в неё необычный акцент: поверх доспехов святого кроме сложно задрапированного плаща надета тонкая туника, которая, возможно, ассоциировалась с почитавшейся в Фессалонике и во Владимире «сорочкой» Димитрия Солунского, сохранённой его слугой мучеником Луппом. Иконе из Владимира аналогична фреска в церкви Спасителя в монастыре Жича, Сербия (роспись 1309–1316 гг., в основе 1220 г.). Уже к началу XIII в. в русском искусстве сложился особый вариант иконографии святого, представленного в виде воина, с мечом перед грудью, но с атрибутом мученика – крестом в правой руке.