В средневизантийское время возобладал и стал общеупотребительным образ Матфея-старца. Его унаследовали лицевые подлинники Древней Руси и православного Востока поствизантийского времени. Образ пишущего Матфея наряду с образами других евангелистов стал частью декоративного оформления главных пространственных зон в церкви – купола (в парусах) или на опорных столбах, алтарного пространства, например, декоративное оформление царских врат, возможно, в иконописном виде или в технике «огневого золочения» («золотой наводки»), как, например, на царских вратах в новгородском Софийском соборе (1330–1350 гг., Русский музей). В книжной иллюминации фигура Матфея, пишущего Евангелие, как правило, занимает полностраничное изображение рядом с началом евангельского текста. Миниатюра может размещаться на одной странице с текстом, в орнаментальной рамке перед ним, заменяя собой декоративную заставку (константинопольская рукопись Псалтири с Новым Заветом из монастыря Пантократор, 1084–1101 гг.; Евангелие, XI в.; константинопольская рукопись Византийского Лекционария, 1100 г.). В позднем Средневековье традиционные изводы Матфея получали дополнения или изменялись под влиянием других иконографических изводов, например, появился образ Христа во славе в окружении символов Матфея и других евангелистов («Евангелие с Апостолом» – Российская национальная библиотека, конец XIII в.). Под влиянием иконографии пророков сложился извод, представляющий стоящего Матфея: он пишет на свитке, свисающем с небес (миниатюра работы сербского мастера в новгородской рукописи Евангелия-апракос – Исторический музей, последняя треть XIV в.). В позе апостола заметно лёгкое спиралевидное движение, его образ напоминает вдохновенные фигуры пророков, осенённых благодатью Божьей. С другими евангелистами в качестве обрамления сцены «Сошествие во ад» образ пишущего Матфея представлен на миниатюре из Евангелия (XIV в.). Все четыре евангелиста, включая Матфея, – на четырёхчастной миниатюре Евангелия из московского Чудова монастыря (Исторический музей, XV в.). Позднее сочетание подобных композиций использовалось для украшения оклада Евангелия и составлялось из металлических пластин с рельефами. Вместе с образом плачущей о детях Рахили Матфей изображён на миниатюре из Минология студийского письма (XI в.; по мнению C. Пелеканидиса, ссылающегося на Иоанна Дамаскина, плач Рахили из пророчества Иеремии в сопоставлении с образом Матфея должен был напоминать о судьбах избранного народа Божия), в орнаментальной заставке со сценой Рождества Христова в Евангелии монастыря Ватопед (конец XI в.), в малоформатном Евангелии из патмосского монастыря апостола Иоанна Богослова (вторая четверть XII в.). Призвание Матфея Христом на проповедь проиллюстрировано на миниатюрах из рукописи Слов (Гомилий) Григория Назианзина (880–886 гг.). Сюжет включает две сцены: Матфей за столом в эдикуле пересчитывает деньги, он обращается к Христу; с кодексом на руках идёт вслед за Христом. В той же рукописи в цикле с апостольской миссией показано, как он крестит в крещальне-квадрифолии. В Ерминии монаха Дионисия Фурноаграфиота обращение Матфея к Христу рекомендовано иллюстрировать двумя сценами: призывом Матфея с «мытницы» и трапезою, которые включали множество фигур и ремесленные атрибуты мытаря (сундуки, бумаги, чернильницы, весы).