Данное Слово в первые же дни после произнесения вышло далеко за пределы Харьковской епархии. Так, академик Яков Карлович Грот уже 17 февраля 1868 г. сообщал Макарию, что его Слово было зачитано на заседании в Академии Наук, «и все нашли его прекрасным» (Российский государственный исторический архив). Особенно значимой стала речь Макария в храме московского Страстного монастыря при открытии памятника А.С. Пушкину 6 июля 1880 г. Отметив выдающиеся таланты поэта и его огромный вклад в развитие русской культуры, Макарий завершил своё выступление следующим воззванием, которые вызвало всеобщее воодушевление: «Сыны России! Освящая ныне памятник знаменитейшему из наших поэтов, как дань признательности к его необыкновенным творениям, можем ли не соединить и тёплой молитвы от лица всей земли русской, да посылает ей Господь ещё и ещё гениальных людей и великих деятелей не на литературном только, но и на всех поприщах общественного и государственного служения! Да украсится она, наша родная, во всех краях достойными памятниками в честь достойнейших сынов своих». «Исторический вестник» охарактеризовал Слово митрополита самыми возвышенными эпитетами: «Замечательное Слово, и по красоте языка, и по заключительной молитве», «блестящая речь» и т.п.; в «Вестнике Европы» после этой речи было отмечено, что отношение церкви в лице Макария к светской литературе было выражено так, как никогда до этого ещё никем из духовенства не выражалось, и это стало «светлым праздником русской поэзии и русского слова». С большим уважением Макарий относился к Сергею Михайловичу Соловьёву. Митрополиту пришлось лично отпевать его 7 октября 1879 г., и в Слове при погребении, размышляя о его трудах, Макарий глубоко и проникновенно отметил следующее: «О чём говорят нам труды почившего? Говорят они, прежде всего, о его необыкновенном таланте, о необыкновенных способностях души, которыми наделил его Бог, и которые почивший сам развил, укрепил, усовершенствовал до последней степени собственными усилиями. Говорят о его необыкновенном трудолюбии, без которого невозможно было бы воздвигнуть такого колоссального учёно-литературного памятника: вся жизнь почившего была непрерывным, неустанным, подвижническим трудом, и не проходило года, когда бы он не одаривал нас то одним, то даже несколькими своими произведениями. Говорят о необыкновенной любви к науке и вместе к родине; только пламенная, ничем не угасимая любовь к науке, которую он избрал своей специальностью, могла воодушевлять его в его напряжённом изумительном труде, продолжавшемся целые десятки лет; только святая любовь к отечеству могла возгревать и поддерживать в нём то мужество, терпение, самоотвержение, с какими проводил он дни и ночи над древними хартиями, чтобы подробно изучить минувшую судьбу родного края, достойно изобразить их для своих соотечественников и тем способствовать к более полному и всестороннему раскрытию самосознания в русском народе». Всего лишь через несколько лет, при погребении Макария, некоторые современники относили эту ёмкую характеристику трудов С.М. Соловьёва к сочинениям самого Макария. Размышляя о значении проповеднического наследия Макария, один из исследователей утверждал, что имя Макария в истории русского проповедничества не будет включено в перечень «великих проповедников», но историческая цепь проповедничества будет несомненно прервана, если из неё исключить имя Макария.