Программа иконы, уделяющая столь значительное место прославлению епископского сана, указывает исследователям на то, что создание Максимовской иконы, как сообщает позднейшая «Повесть», действительно было связано с перенесением митрополичьей резиденции из Киева во Владимир. Об этом свидетельствуют уникальное изображение вручения омофора и образ Богоматери, Заступницы митрополита и Покровительницы кафедрального Успенского собора, для которого предназначался образ, а также города Владимира. В таком случае стена или башня, на которой стоит святитель Максим, могла быть обобщённым изображением кафедрального города, охраняемого Богоматерью по молитвам святителя. С этой трактовкой иконы согласуются особенности изображения фигуры Богоматери, напоминающей о гимнографическом образе «непоколебимого столпа Церкви» (Акафист, икос 12), а также о хорошо известном во Владимире защитном аспекте почитания ризы Пресвятой Богородицы. К моменту создания по заказу святителя Максима Максимовской иконы в официальном искусстве палеологовской Византии был известен сходный мотив: фигура Богоматери «Оранта» в окружении крепостных стен Константинополя присутствует уже на золотых иперпирах Михаила VIII и Андроника II, причём в обоих случаях сочетается с изображением императора, преклоняющего колени перед Христом (другая сторона монеты). Исследователи отмечают, что Максимовская икона примечательна не только как древнейшая сохранившаяся русская икона с изображением заказчика, но и как самый ранний пример донаторских портретов русских архиереев и других духовных лиц, которые, видимо, получили довольно широкое распространение в XIV–XV вв. и потеснили господствовавшие в домонгольский период изображения князей. Она открывает серию прижизненных вотивных портретов всероссийских митрополитов и Новгородских архиепископов: они показаны в меньшем масштабе предстоящими или припадающими к ногам Иисуса Христа или Богоматери. Подобные изображения, как полагают исследователи, чаще всего помещавшиеся на иконах и иногда на храмовых вратах, сопровождались пространными молитвенными надписями от лица заказчика, которые вместе с его позой служили указанием на смирение и правоверие архиерея, воспринимавшиеся как признаки легитимности его духовной власти и богоугодности его деяний. Прошение, обращённое к Пресвятой Богородице о ходатайстве за архиерея-донатора, сближает Максимовскую икону с изображением Новгородского архиепископа Василия Калики на Васильевских вратах 1336 г. (Троицкий собор в Александрове), где архиепископ Василий представлен в молении Спасителю на престоле, но его молитва обращена к Богоматери («...и ходатаицю тя имея к Сыну твоему»). Подобно тому, как архиепископ Василий в молитве «прикасается пречистым стопам» Богоматери, святитель Максим, согласно тексту молитвы, скорее всего, изначально существовавшему на иконе, поклоняется Её подножию. Исследователи полагают, что Максимовская икона может быть датирована временем пребывания святителя Максима во Владимире – 1299–1305 гг.