По мнению Теодора Цана, осуществившего подробный филологический и содержательный анализ этого отрывка, Климент Александрийский обратился в христианство в Афинах; после обращения путешествовал по Средиземноморью, посещая христианские общины и слушая проповеди наиболее известных и авторитетных христианских учителей. Последовательность называемых Климентом Александрийским мест, в которых он встречался с учителями, по утверждению Теодора Цана, поддержанному многими последующими учёными, соответствует ходу путешествия, начальной точкой которого были Афины, а заключительным пунктом стала Александрия. Хотя в науке XIX–XX вв. предпринимались попытки отождествить «мужей» Климента Александрийского с известными христианскими писателями второй половины II в., ввиду недостаточности предоставленных Климентом Александрийским сведений все подобные отождествления остаются целиком гипотетическими. Теодор Цан, опираясь на слова Климента Александрийского «Пресвитеры не писали» и на неоднократно встречающиеся в сочинениях Климента Александрийского заявления, что он сообщает «устное предание», полагал, что поиск учителей Климентом Александрийским среди известных христианских писателей II в. заведомо некорректен. Однако Евсевий Кесарийский в «Церковной истории», сообщая, что Климент Александрийский беседовал со «старыми пресвитерами», называет имена Мелитона, епископа Сардского (II в.), и Иринея, епископа Лионского (II в.); он утверждает, что друзья вынуждали Климента Александрийского «записать для будущих поколений то, что он своими ушами слышал» от пресвитеров. Здесь к числу пресвитеров отнесены известные церковные писатели, что демонстрирует, по мнению исследователей, шаткость доводов Теодора Цана; вместе с тем уверенно соотнести кого-либо из них с «мужами» исследователи не могут. Само отождествление «мужей» и «пресвитеров» исследователи также считают спорным, т.к. учителя Климента Александрийского могли быть не предстоятелями христианских общин, епископами или священниками, а странствующими христианскими проповедниками-миссионерами. Александр Иванович Сагарда (1883–1950 гг.), не принимая точку зрения Теодора Цана, пытался обосновать гипотезу, что первым учителем Климента Александрийского и упоминаемым им «ионийцем» был христианский апологет Афинагор Афинский (II в.). По мнению А.И. Сагарды, Климент Александрийский был учеником Афинагора в Греции и расстался с ним до написания Афинагором апологетического сочинения «Предстательство за христиан» («Supplicatio pro Christianis»), т.е. между 165 и 180 гг.; этим А.И. Сагарда объясняет отсутствие в сочинениях Климента Александрийского ссылок на апологию Афинагора Афинского. Для обоснования своего тезиса А.И. Сагарда предложил также оригинальную интерпретацию свидетельства Филиппа Сидского об Александрийской школе; он считал, что содержащееся в этом свидетельстве утверждение, что Климент Александрийский был учеником Афинагора Афинского, является исторически верным, однако не имеет никакого отношения к Александрии и Александрийской школе. Упоминаемого Климентом Александрийским учителя «из Келесирии» некоторые исследователи отождествляли с христианским апологетом Татианом (II в.), а учителя «из Египта» – с его единомышленником Кассианом Юлием (II в.).