По мнению исследователей, анализ формульного содержания кафизм свидетельствует об использовании во второй кафизмы попевок первого и пятого гласов знаменного распева, в первой «Славе» третьей кафизмы – мелизматических формул пятого гласа, во второй и в третьей «Славах» – попевок путевого распева, встречающихся в шестом и восьмом гласах. Указание на гласы в рукописях присутствует только для третьей кафизмы (Российская государствення библиотека; Российская национальная библиотека); ремарка для второй кафизмы («на первый глас») известна исследователям по одной рукописи, отражающей наречную редакцию текста (Российская государственная библиотека, последняя четверть XVII в.). Исследователи отмечают, что примеры нотирования утренних кафизм в наречных рукописях единичны и не получили распространения. В седмичные дни использовались эти же модели для распевания других кафизм, которые нотируются в певческих рукописях с первой половины XVII в. (например, Российская национальная библиотека, первая половина XVII в.; Исторический музей, 1658–1661 гг., и др.). В старообрядческих беспоповских «Обиходах» набор стихов седмичных кафизм фиксируется стабильно, обычно в разделе, имеющем подзаголовок «Кафизмы певчия» (Российская государственная библиотека, XIX в.; Московская духовная академия, начало XIX в.; Обиходник: (Первое изд. с рукописного поморского Обихода). М., 1911 г., и др.). Создание мелоса для распевания кафизм наиболее распространённой версии исследователи приписывают Маркеллу (Безбородому), которого отождествляют с игуменом Новгородского Хутынского монастыря на основании ремарки в тексте «Предисловие, откуду и от коего времени начася быти в нашей рустей земли осмогласное пение, и от коего времени, и от кого пошло на оба лики пети в церкви», известном исследователям по нескольким спискам XVII в. Однако отсутствие указаний на это имя в певческих рукописях и скупость сведений в разделе «Предисловия...» заставляют исследователей сомневаться в справедливости этой идентификации. Набор моделей для распевания утренних кафизм на восемь гласов сохранился лишь в одном списке – певческом сборнике Сергиево-Посадского музея-заповедника, 1619–1624 гг. В отличие от традиционной версии утренних кафизм, распространённой в большом количестве списков, «Осмогласная Псалтирь» содержит не шесть мелодических моделей для распевания трёх «Слав» двух кафизм, но 48, согласно количеству гласов. Исследователи считают вполне возможным, что распевщик при создании своего осмогласного цикла ориентировался на древний принцип пения кафизм согласно Студийскому уставу, используя формульный материал современных ему мелодических стилей. До настоящего времени эта редакция кафизм является единственной, не имеющей аналогов в рукописях, снабжённых степенными пометами, что создаёт для исследователей известные трудности при транскрипции. Тем не менее, по мнению иеромонаха Павла (Коротких), анализ графики позволяет говорить об использовании в их мелосе формул знаменного и путевого распевов. Появление осмогласного цикла кафизм в рукописи XVII в. некоторые исследователи связывают с творчеством известного распевщика и уставщика Троице-Сергиевого монастыря Логгина (Шишелова), поскольку эта мелодическая версия обнаружена в рукописи, которую исследователи считают его автографом либо, возможно, списком с него. В более поздней традиции РПЦ различные распевы (в том числе авторские сочинения и гармонизации) применяются, как правило, только для избранных стихов первой «Славы» первой кафизмы на вечерне (см. «Блажен муж») и 17-й кафищмы на утрене и на отпевании (см. Непорочны). Практика пения других утренних кафизм сохранилась в старообрядческих беспоповских общинах и в старообрядческой поповской общине казаков-некрасовцев (в устной традиции).