Согласно Иоанну Дунсу Скоту, принцип индивидуации должен быть неким положительным сущим (entitas positiva), которое присоединяется к общей природе и индивидуализирует её. Это сущее, позднее в скотистской традиции получившее известное название «этовость» («haecceitas»), Иоанн Дунс Скот описывал логически по аналогии с видовым различием. Видовое различие, присоединяясь к роду, создаёт различные виды, отличающиеся друг от друга и исчерпывающие род, который оказывается «неделимым» на какие-либо иные виды. Точно так же «этовость», которую сам Иоанн Дунс Скот чаще называл «индивидуальное различие» («differentia individualis»), присоединяясь к последнему виду, создаёт отличие одной индивидуальной вещи от любой другой и индивидуальность единичных вещей. Номиналисты, признававшие реальным существование лишь индивидуальных вещей, считали введение принципа индивидуации излишним «умножением сущностей». У. Оккам замечал, что «всякая единичная (singularis) вещь является единичной благодаря самой себе (se ipsa)». Чётко выраженная мысль об отсутствии особого принципа индивидуации встречается у Дуранда из Сен-Пурсена (ум. в 1334 г.): «Следует сказать, что нет никакого принципа индивидуации, кроме принципа природы и чтойности... Ибо в действительности не существует ничего, кроме индивидуального или единичного; следовательно, быть индивидуальным свойственно чему-то не благодаря чему-то (иному), прибавляемому к первому, но в силу того, что оно есть». В период второй схоластики представления номиналистов об отсутствии необходимости постулировать особый принцип индивидуации получали всё большее распространение. Даже такой приверженец традиции, как Ф. Суарес, учил, что, поскольку всякое сущее индивидуально уже в силу факта своего реального существования, нет нужды вводить какой-либо особый принцип индивидуации. По его утверждению, «любая индивидуальная субстанция не нуждается в другом принципе индивидуации, кроме своей сущести (entitas) или внутренних начал, из которых состоит сущесть». Хотя Ф. Суарес допускал, что индивидуальное единство прибавляет нечто к общей природе, он считал, что это прибавление может быть отделено от общей природы лишь в сознании, тогда как в реальности общая природа существует как изначально индивидуализированная. Уже в позднем Средневековье вопрос об индивидуации был практически отождествлён с вопросом об индивидуальности. Поскольку всё более распространённым становилось представление о том, что нет никакого принципа индивидуации, кроме самого факта существования индивида, в Новое время интерес мыслителей всё больше смещался от поиска неких «сущностей», отвечающих за индивидуальность и индивидуацию, в сторону практического анализа феномена индивидуальности в его различных проявлениях (см. ст. Индивид). Достаточно редкое упоминание термина «индивидуация» в сочинениях европейских философов Нового времени лишь подтверждает такую тенденцию. Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646–1716 гг.) в раннем трактате «О принципе индивида» («De principio individui», 1663 г.) практически дословно повторял мнение Ф. Суареса по вопросу об индивидуации: «Всякий индивид индивидуализируется всей в целом своей сущестью (sua tota entitate)». Христиан Вольф (1679–1754 гг.) писал о «внутреннем достаточном основании индивида», которое и есть «принцип индивидуации». Таким «достаточным основанием», согласно Х. Вольфу, является «всесторонняя определённость того, что актуально присуще сущему».