Этому мнимо-умозрительному методу всеобщего смешения, с одной стороны, и внешнего подведения под произвольные схемы, с другой, Гегель противополагает истинно-научное умозрение, в котором само содержание знания, в форме логических понятий, диалектически развивается из себя в полную и внутренне связанную систему. Гегель говорит: «Как объективное целое знание утверждает себя на основаниях, тем более прочных, чем более оно развивается, и части его образуются одновременно с целой областью познания. Средоточие и круг находятся в такой связи между собой, что первое начало круга есть уже отношение к средоточию, которое (со своей стороны) не есть ещё совершенное средоточие, пока не восполнятся все его отношения, т.е. целый круг». Истинная наука, по Гегелю, не есть извне привходящая обработка данного материала, ни простое констатирование общей идеи по поводу частных явлений: наука есть самотворчество разума. Здесь «абсолютное преобразует себя в объективную полноту, в совершенное само на себя опирающееся целое, не имеющее вне себя основания, но основанное только через само себя в своём начале, середине и конце». Это целое представляет собой настоящую систему, организацию положений и воззрений. К такой системе, как к цели научного творчества, стремился и Шеллинг, но он не мог её достигнуть из-за отсутствия у него истинного диалектического метода. Он безусловно противополагал своё бесплодное «умственное созерцание» обыкновенному рассудочному мышлению, различающему предметы и дающему им определение в твёрдых понятиях. Истинное же умозрение не отрицает рассудочного мышления, а предполагает его и заключает в себе, как постоянный и необходимый низший момент, как настоящую основу и опорную точку для своего действия. В правильном ходе истинно философского познания рассудок, разделяющий живое целое на части, отвлекающий общие понятия и формально противополагающий их друг другу, даёт неизбежное начало мыслительному процессу. Лишь за этим первым рассудочным моментом, когда отдельное понятие утверждается в своей ограниченности как положительное или истинное (тезис), может обнаружиться второй отрицательно-диалектический момент – самоотрицание понятия вследствие внутреннего противоречия между его ограниченностью и той истиной, которую оно должно представлять (антитезис). И тогда уже, с разрушением этой ограниченности, понятие примиряется со своим противоположным в новом высшем, т.е. более содержательном, понятии, которое относительно двух первых представляет третий положительно-разумный или собственно умозрительный момент (синтез). Такая живая подвижная тройственность моментов видна на первом шагу системы, ей определяется весь дальнейший процесс, и она же выражается в общем расчленении целой системы на три главные части. Необходимость и движущее начало диалектического процесса заключается в самом понятии абсолютного. Как такое, оно не может относиться просто отрицательно к своему противоположному (не абсолютному, конечному). Оно должно заключать его в самом себе, т.к. иначе (если б оно имело его вне себя), то оно им ограничивалось бы, – конечное было бы самостоятельным пределом абсолютного, которое, таким образом, само превратилось бы в конечное. Следовательно, истинный характер абсолютного выражается в его самоотрицании, в положении им своего противоположного или другого, а это другое, как полагаемое самим абсолютным, есть его собственное отражение, и в этом своём внебытии или инобытии абсолютное находит само себя и возвращается к себе как осуществлённое единство себя и своего другого. А поскольку абсолютное есть то, что есть во всём, то этот же самый процесс есть закон всякой действительности.