Больше всего Данте испугала именно волчица. Это она вынудила его вернуться в мрачное, лишённое солнца ущелье, которое олицетворяет в поэме теснину, куда зашло погрязшее в бедах человечество. Данте видит во мраке долины Вергилия и просит у него поддержки. Вергилий олицетворяет человеческий разум, он – «мудрый язычник, знающий всё». Вместе с тем он поэт. И не просто древний поэт, а поэт классический, образец для подражания. Вергилий Данте – это воплощение тех наук о человеке (studia humanitatis), которым посвятят себя гуманисты Возрождения и которые они противопоставят studia divina, «божественной науке», теологии и вообще церковно-религиозному мышлению Средневековья. Кроме того, он – создатель «Энеиды», поэмы, в которой прославлялась Римская империя как всемирное государство, призванное установить мир и порядок на всей земле. Он – тот светский, языческий разум истории, на который полагался автор «Монархии». И после кризиса конечная цель у Данте осталась та же. Однако, побуждая Данте «подниматься на желанную гору», Вергилий знает, что тот прямой путь, который Данте начертал в «Монархии», непригоден. Волчицу, по словам Вергилия, некогда одолеет Пёс. Он вернёт её в ад, из которого ей удалось вырваться. Но это – дело будущего. А пока, говорит Вергилий, «Ты должен выбрать новую дорогу». Обходная дорога, которую указывает Вергилий, проходит через ад, чистилище, земной рай. Это – дорога не в мир истории, а в мир трансцендентного. Вергилий поэмы знает лишь то, что способен был знать языческий философ и поэт. Его разум не абсолютен, теперь он не параллелен вере, а поставлен с ней в один ряд, причём в иерархии этого ряда разум занимает подчинённое положение. Отвечая на один из вопросов Данте и не будучи в состоянии дать на него исчерпывающий ответ, Вергилий «Комедии» советует поэту «ждать Беатриче». Кто же такая эта всесильная Беатриче «Божественной Комедии», которая прислала на помощь Данте Вергилия и вывела его из «мрака заблуждений»? Нередко на этот вопрос отвечали так: божественная мудрость, вера, теология. Для эстетического сознания Средних веков Беатриче «Комедии» действительно была аллегорией богословия. Данте с этим считался и рассматривал аллегорию как одно из условий поэзии. Но эстетическое сознание не укладывается в средневековый аллегоризм. Аллегория возникает в «Божественной Комедии» как исторически закономерная форма эстетического существования сущностей христианского религиозного сознания, «которым нельзя придать определённость живых, реальных лиц, т.к. они должны быть изображены именно как «всеобщие отношения»» (Гегель). Она появляется там и как форма теоретического и потому абстрактного обобщения неисчерпаемого конкретно-жизненного содержания художественного образа, порождаемого его реальным, «историческим» смыслом. Каждый читатель «Комедии» знает, что Вергилий в ней воспринимается не как аллегория разума, а как личность, как поэт. То же самое можно сказать о Беатриче и других персонажах. Немецкий философ Фридрих фон Шеллинг (1775–1854 гг.) отметил, что Беатриче и некоторые другие герои «Комедии», будучи теологическими аллегориями, одновременно «имеют самостоятельное значение и выступают как исторические лица, не будучи ввиду этого символами».