Исследователи отмечают, что степень творчества их авторов крайне разнообразна: встречаются и почти буквальные переводы, и такие свободные переделки, в которых только с трудом можно проследить связь с латинским источником, даже в пересказы земной жизни Спасителя и Богоматери входят подробности и эпизоды, тесно связанные с памятниками национальной эпопеи и рыцарского романа; с особой энергией перерабатываются восточные легенды, представляющие пищу для воображения уже в самом оригинале (духовный роман о Варлааме и индейском царевиче Иосафе был источником трёх отдельных поэм), с особой свободой – бродячие сказания религиозного характера (например, о гордом императоре, у которого ангел похитил его одежду, наружность и сам престол; о пустыннике и ангеле, соответствующая русской легенде «Ангел», которая дала сюжет для известного рассказа Льва Николаевича Толстого «Чем люди живы» и пр.; такие легенды у французов принято называть «contes dévots»). Тогда же составляются обширные сборники легенд о чудесах Богородицы, из которых важнее прочих исследователи называют сборник суассонского монаха Готье де Куэнси (Gautier de Coinci, ум. в 1236 г.); он составляет около 30 тыс. стихов. В его рассказах, драгоценных не только для истории литературы, но и для изучения быта эпохи, немало эпизодов, способных возмутить своей наивностью современных католиков, но живое поэтическое одушевление многих из них мирит с ними критику. Там повествуется, например, о том, как Богоматерь кормила грудью больного монаха; как вор, имевший обыкновение всякий раз перед работой призывать имя Богородицы, был в продолжение трёх дней поддерживаем на виселице Её белыми руками; как Богородица многие годы исполняла обязанности за монахиню, убежавшую из монастыря, чтобы отдаться плотским наслаждениям (сюжет, обработанный Морисом Метерлинком в «Soeur Beatris»), и пр. В последующие столетия деятельность авторов и подновителей стихотворных легенд не прекращается, многие из их произведений становятся ещё более популярными, выступая из книги на сцену; в то же время, при увеличившейся потребности в чтении, как отдельные легенды, так и их сборники перелагаются во французскую прозу. В Германии, в ранний период средневековой поэзии (XI и XII вв.), стихотворные легенды обрабатываются, главным образом, поэтами духовного сословия (одна из старейших и интереснейших по широте взгляда посвящена Житию Кёльнского епископа Анно; ум. в 1075 г.). Придворных поэтов привлекают только те легендарные сюжеты, в которых они находят нечто рыцарское (например, из Ветхого Завета – Юдифь, из Житий святых – святой Георгий) или фантастически сказочное (таковы легенды Гартмана фон Ауэ); в том же направлении работают и шпильманы, из их рук получают жизнь полу-легенды, полу-эпопеи вроде «Оренделя» или «Освальда»; через них отзвуки легенды проникают в старинные национальные поэмы в роде «Вольфдитриха», а у поэтов-рыцарей иные Жития принимают характер рыцарских романов.