В публикации 1884 г. Г.А. Милорадович признал, что «все писавшие о Любечской иконе, в том числе и я, сделали грубую ошибку... Св. Димитрий Ростовский никогда в Любече не был, в его дневных записках… говорится об Руднянской Чудотворной иконе, находившейся тогда в с. Рудня», тем не менее, многие современные исследователи продолжают строить свои предположения на ошибке графа Г.А. Милорадовича. Таким образом, основными доказательствами предположения о перевозе подлинной иконы из Киева в Любеч у Г.А. Милорадовича были сведения из двух грамот митрополита Варлаама (Ясинского). Согласно первой грамоте, от 21 июля 1701 г., митрополит Варлаам (Ясинский) обращался ко всем живущим вдоль Днепра с просьбой не чинить препятствий для прохождения речного судна, на котором иеромонах Геннадий перевозил образ «Пресвятой Девы Богородицы тамошней Любецкой» из Киева в Любеч. По второй грамоте, от 1 августа того же года, когда новая церковь в любечском Антониевом монастыре была построена, в Любеч из Киева отправили иеромонаха Киево-Печерской лавры Иннокентия (Щирского; в миру Ивана), известного гравёра, который обновлял и благолепно украшал Любечскую икону, чтобы «новоотновленную» икону Божьей Матери поставить в любечском Антониевом монастыре для поклонения верующих. По мнению Г.А. Милорадовича, в 1701 г. подлинную чудотворную Любечскую икону вывезли в новопостроенный храм Воскресения Христова в Любечском монастыре, в Киев в 1713 г. привезли список с неё, оставив подлинник в Воскресенской церкви упразднённого в 1786 г. любечского Антониева монастыря. В последней трети XIX в. версию Г.А. Милорадовича подверг сомнению протоиерей Пётр Лебединцев. Он считал, что свидетельством пребывания чудотворной Любечской иконы в Киеве служил не только факт особого благоговейного почитания иконы в Софийском соборе жителями Любеча, которые с большим усердием молились этому образу и неоднократно делали пожертвования на драгоценные ризы, но и уверенность в подлинности киевской иконы в том числе церковных властей. Подтверждением тому служило обращение в 1805 г. любечского помещика тайного советника графа Григория Петровича Милорадовича (деда Г.А. Милорадовича) к обер-прокурору Синода князю Александру Николаевичу Голицыну с ходатайством о возвращении подлинной Любечской иконы из Киева в Любеч. После переписки обер-прокурора с Киевским митрополитом Серапионом (Александровским) 1 июля 1806 г. А.Н. Голицын уведомил Г.П. Милорадовича, что по отзыву митрополита Серапиона (Александровского) «удаление из Киева в местечко Любеч имеющейся ныне в Киево-Софийском кафедральном соборе чудотворной иконы Богоматери, бывшей прежде сего в том местечке, неприлично, так как икона сия перенесена в Киево-Софийский собор назад тому более уже ста пятидесяти лет и поставлена в соборе в великом позлащенном киоте, в виду всеприходящаго народа, и молебствие оной, яко чудотворной, бывает от всех приезжающих на богомолье» (в ходатайстве было отказано). В качестве основного аргумента по поводу местонахождения подлинника чудотворной иконы Пётр Лебединцев приводил описание полулистовой гравюры на меди конца XVII в. с изображением Любечской иконы из Олсуфьевского собрания, принадлежавшего князю Константину Эсперовичу Белосельскому-Белозерскому.