Все они подпадали под действие указа 1722 г. Епископ не решился или не счёл нужным от своего имени закрепить действие этого указа в Вятской епархии, но всё же устно объявил о невозможности отпускать чудотворные иконы в традиционное хождение. В апреле 1737 г. градский староста Илья Хохряков и посадский обыватель Михаил Злыгостев со товарищи написали доношение в Вятскую провинциальную канцелярию: «...Еже ли прежде сего с вышеозначенными иконами в вышепоказанныя места ходы бывали, то и исполнение чинить по силе состоявшагося в 1730-м году Ея Императорского величества именного указу неотменно» (Государственный архив Кировской области). В декабре 1735 г. Лаврентий издал указ, направленный против обычая некоторыми священниками приобщать младенцев, а иногда и взрослых агиасмой (богоявленской водой) вместо Тела и Крови Христовых. «Ибо кое подобие ни кое хотя бы малейшее равенство агиасме то есть богоявленской воде либо в навечерие либо в самый праздник Богоявления еже едино есть с навечерием освещаемой. То вода святая богоявленская, а то Кровь Владычня есть истиное Тело Спасителя нашего Христа Бога Истиннаго» (Вятский епархиальный архив). Однако большинство духовенства пренебрегало архиерейскими указаниями. 26 марта 1736 г. у Лаврентия случился паралич, от которого он и умер. Его кончину связывают с тяжёлыми потрясениями при известиях о разгроме школы в Вятке и о смерти архиепископа Феофана. Погребение состоялось только 11 июня в обветшавшем Троицком кафедральном соборе города Хлынова. Гробницу епископа устроили в летней части храма вместе с надгробиями Вятских архиереев: архиепископа Ионы и епископа Дионисия. В 1759 г. Троицкий кафедральный собор был разобран. Гробница Лаврентия вновь была обустроена в новом соборе в 1760 г. с сохранением прежней надгробной плиты (собор разрушен в 1935 г.). На ней была стихотворная надпись, характеризовавшая Лаврентия как «муз любителя и богослова». Эти строки, по мнению исследователей, принадлежат Финицкому, написавшему после смерти архиерея несколько двустиший. В духовном завещании Лаврентий особое внимание уделял киевским монастырям. Он также позаботился о призреваемых им питомцах: двух «калмычатах» и шести устюжских подкидышах. Финицкому принадлежат несохранившиеся интерлюдии, в которых, по словам профессора Николая Ивановича Петрова, «пробивался южнорусский народный комизм». Кроме составления курсов риторики и пиитики Лаврентий сочинил трагикомедию «Иосиф патриарх...» (напечатана в книге «Русские драматические произведения 1672–1725 гг.», том 2). Сопоставление «Иосифа патриарха…» и «Владимира» архиепископа Феофана (Прокоповича) обнаруживает близкое текстуальное, композиционное и ритмическое сходство, что дало основание некоторым исследователям упрекать Лаврентия в подражательности. Но кроме прямого заимствования в пьесе Лаврентия исследователи видят и самостоятельно поставленные проблемы, оригинальные образы. При общности доминанты сюжетов «Венца Димитрию», «Владимира», «Иосифа патриарха…», когда герой подвергается испытаниям, характер этих испытаний и их художественное исполнение существенно отличают вышеназванные пьесы друг от друга. Исследователи отмечают, что в ряду аналогичных произведений школьной драматургии XVIII в. пьеса Лаврентия выделяется «особенной поэтичностью» и своеобразным драматизмом.