Значительно большим вниманием как читателей, так и критиков пользовались написанные К.Н. Леонтьевым в период его дипломатической службы на Балканах восточные повести и рассказы: «Хризо» (1868 г.), «Пембе» (1869 г.), «Хамид и Маноли» (1869 г.), «Паликар Костаки» (1870 г.), «Аспазия Ламприди» (1871 г.), «Капитан Илия» (1875 г.), «Дитя души» (1876 г.), «Сфакиот» (1877 г.), «Ядес» (1885 г.), а также роман «Одиссей Полихрониадес: Воспоминания загорского грека» (1875–1882 гг.). В 1876 г. большая часть этих произведений была издана М.Н. Катковым в трёхтомнике под общим названием «Из жизни христиан в Турции». В письме Всеволоду Сергеевичу Соловьёву от 18 июня 1879 г. К.Н. Леонтьев сравнивал манеру письма в повести «Хризо» с манерой старинных французских повестей, в которых «характеры нарочно намечены чуть-чуть, слегка». В том же письме К.Н. Леонтьев сообщал, что в течение восьми лет он писал обширное произведение «Река времен», эпопею из русской жизни, сожжённую им в 1871 г. Из состава эпопеи сохранился лишь небольшой роман «От осени до осени». В июле 1871 г. в Салониках К.Н. Леонтьев заболел холерой. В письме Василию Васильевичу Розанову от 13–14 августа 1891 г. из Оптиной пустыни К.Н. Леонтьев описывал, как летом 1871 г. в Салониках после тяжёлого холерного приступа смотрел на привезённый с Афона образ Божьей Матери, с ужасом думая о телесной смерти, как «поверил в существование и могущество этой Божией Матери» «и воскликнул: Матерь Божия! Рано! Рано мне умирать! Я ещё ничего не сделал достойного моих способностей и вёл в высшей степени развратную, утончённо-грешную жизнь! Подыми меня с этого одра смерти». К.Н. Леонтьев обещал Божьей Матери, что поедет на Афон к старцам и пострижется в монахи. Через два часа, по его словам, он был здоров, а через три дня (25 июля 1871 г.) уже был на Афоне. О жизни в течение года на Афоне, полной испытаний и лишений, а вместе с тем богатой глубокими религиозными впечатлениями, и о причинах, почему он не был пострижен в монашество, К.Н. Леонтьев писал в воспоминаниях и в предназначенном для преподобного Амвросия Оптинского сочинении «Моя исповедь» (1878 г.). К.Н. Леонтьев полагал, что для него основным препятствием к монашеству стала не женитьба, а служебное положение консула. Но есть основания полагать, что афонские монахи не считали его достаточно подготовленным для строгой иноческой жизни. Об этом свидетельствует не только его пребывание на Афоне, откуда он уехал обессиленным от постной пищи и с расстроившимся здоровьем, но и последующая история его жизни в русских монастырях. Духовником К.Н. Леонтьева на Афоне был иеросхимонах Иероним (Соломенцов), старец Русского монастыря великомученика Пантелеимона, строгий относительно соблюдения монашеских предписаний, но одновременно сердечный человек, с которым, как и с другим афонским старцем, архимандритом Макарием (Сушкиным), у К.Н. Леонтьева сложились добрые отношения.