Происшедшее в начале XVI в. выделение вопроса об индульгенциях в качестве одной из центральных тем богословских дискуссий в значительной мере было вызвано религиозной деятельностью М. Лютера, первоначально критиковавшего практику распространения папских индульгенций, а затем заявившего о полной недопустимости индульгенций как явления церковной жизни. При этом само по себе пристальное внимание М. Лютера и других теологов к этому частному пункту католического вероучения было следствием совпадения нескольких внутренних и внешних факторов. Внешней актуализации проблематики индульгенций способствовало то, что к началу XVI в. из-за постоянно возраставших финансовых потребностей Римской курии значительно увеличилось число распространяемых индульгенций, что сделало их крайне популярным и повседневным элементом религиозной жизни, который требовал богословского осмысления. При этом многочисленные торговцы индульгенциями в погоне за наживой фактически выработали собственное учение об индульгенциях, наделяя их всевозможными магическими свойствами: способностью отпускать все грехи разом, в том числе и будущие; властью мгновенно освобождать души умерших не только из чистилища, но даже из ада, и т.п. Внутренняя актуальность тематики индульгенций для теологов была обусловлена присущим ей характером своеобразного смыслового узла: для обоснования принятия или отвержения учения об индульгенциях требовалось решать ряд сложных вопросов из различных областей богословия: сотериологии, экклезиологии, сакраментологии. Выступая в защиту католического учения об индульгенциях, Фома Каэтан, с одной стороны, стремился показать его укоренённость в церковной традиции и гармоничную включённость в общую систему католической теологии; с другой стороны, он считал своим долгом очистить его от многочисленных неверных интерпретаций, т.к. полагал, что критика учения об индульгенциях во многом вызвана не его богословским содержанием, но сопровождающими его злоупотреблениями и заблуждениями. Ко времени Фомы Каэтана богословское учение об индульгенциях в основных чертах уже сложилось и было отражено в различных папских документах, схоластических трактатах (в том числе в сочинениях Фомы Аквинского и Дуранда из Сен-Пурсена), практических церковных инструкциях, к содержанию которых Фома Каэтан активно обращался. Вместе с тем заслуга выработки единого нормативного католического учения об индульгенциях во многом принадлежит Фоме Каэтану, который подвиг папу Льва X издать официальную декреталию об индульгенциях «Cum postquam», учение которой полностью совпадало со взглядами Фомы Каэтана и в значительной мере было представлено в выработанных им формулировках. Хотя в декреталии «Cum postquam» говорилось о том, что право выпускать индульгенции принадлежит Римским папам «с незапамятных времён», Фома Каэтан знал, что в действительности практика индульгенций постепенно формировалась лишь с XI–XII вв., и в силу этого не пытался дать исторического обоснования этой практики, ограничиваясь указанием на то, что она была законным образом установлена церковью в лице Римских пап. Полагая, что вопрос о догматическом происхождении учения об индульгенциях намного важнее вопроса о его историческом происхождении, Фома Каэтан выделял комплекс догматических положений, на которых основывается учение об индульгенциях.