По два варианта разной протяжённости имеют некоторые стихиры-славники праздников. В певческих книгах Обиход и Обедница «Достойно есть» излагается путевым распевом и тихвинским распевом, величания – путевым распевом. В Обеднице Отдела редких книг и рукописей Зональной научной библиотеки Саратовского государственного университета выписаны четыре мелодические версии «Достойно есть» и три – «О Тебе радуется». Демественный распев исследователи тоже обнаруживают в нескольких вариантах: «ин роспев», «ин перевод», «преводне», «малодемественный». Исследователи отмечают, что иргизские мастеропевцы по-своему интерпретировали напевы из дореформенных певческих книг. С XVII в. им известна херувимская демественного распева с названием «Перелевть», которое могло быть заимствовано от названия разновидности халцедона – перелифть, перелефть. В этом камне разноцветные слои переходят один в другой, создавая эффект цветового перелива. Исследователи полагают, что именно это свойство перелива красок дало название как камню, так и распеву, который отличается ритмической витиеватостью и мелодическим своеобразием. Этот распев был распространён в мужских Иргизских монастырях, исследователи часто встречают его в монастырских певческих рукописях. Иргизский распев сохраняется и в современной старообрядческой среде. Так, в богослужебной практике старообрядцев белокриницкой общины Саратова напев данной херувимской знают под названиями «перелеф» и «перепев». Исследователям известна также херувимская иргизского распева. Они отмечают, что её напев сходен с песнопением «Милость мира» киевского распева, который исполняется на литургии Василия Великого в современной практике РПЦ. Указание «иргизская» встречается, в частности, в рукописях Урала. Однако в иргизских монастырских рукописях название «иргизский распев» не встречается. Получили распространение духовные стихи, – как полагают исследователи, плод творчества иргизских насельников: «Стих горестный иргизских иноков» («Боже, приидоша времена на нас…»), «Криволучный монастырь он во темных лесах», «Плач девической, како их выгнали из Николаявскаго монастыря». Обучение монастырских насельников богослужебному пению, крюковой грамоте и книгописанию было поставлено основательно. Исходя из косвенных данных, исследователи делают заключение, что большинство молодых насельников были грамотными и способными петь за богослужением. В одном из документов из губернских архивов Саратова о них сказано: «Что касается до молодёжи, то всё это певчие, голосильщики…». Кроме того, певческому делу, составлявшему часть учебного процесса в монастырских школах, могли обучаться посторонние, в том числе жители близлежащих сёл, из которых избранные пополняли ряды монастырских клирошан.