Особое значение в языке христианских источников приобретает также идея «благости» Евангелия, поскольку христианская весть провозглашает не только спасение, но и грядущий Суд. В греческом переводе книг Ветхого Завета (Септуагинте) слово «евангелие» в единственном числе не встречается, форма множественного числа используется только один раз, в словах Давида, адресованных Рихаву и Баане, убившим Иевосфея, сына Саула. Отдавая приказ казнить их, Давид напомнил, что и того, кто принёс ему известие о смерти самого Саула, он казнил, вместо того чтобы дать награду, которую тот рассчитывал получить (2 Цар. 4:10). Для передачи значения «хорошее известие» переводчики Септуагинты использовали неизвестное по более ранним текстам слово «добрый вестник». Так, в рассказе о смерти Авессалома, сына Давида, Иоав предупреждает Ахимааса, который спешит сообщить царю о победе: «Не будешь ты сегодня добрым вестником (букв. человеком евангелия)… ибо умер сын царя» (2 Цар. 18. 20); «зачем бежать тебе, сын мой? не принесёшь ты доброй вести» (2 Цар. 18:22). А Давид в ответ на сообщения стражника о приближении гонца говорит: «Если один, то весть в устах его» (2 Цар. 18:15), «это человек хороший и идёт с хорошей вестью» (2 Цар. 18:27). В повествовании о чудесном избавлении города Самарии от осады, предпринятой сирийским царём Венададом, прокажённые, обнаружив, что войско осаждавших обращено в бегство, говорят: «День сей – день радостной вести… Пойдём же и уведомим дом царский» (4 Цар. 7:9). Эти термины хорошо известны и по более поздним текстам, однако такое распределение значений между «доброй вестью» и «евангелием» характерно только для Септуагинты. Во всех случаях использования слов «доброй вести» и «евангелия» в Септуагинте они передают древнееврейским словом, которое в целом соответствуют его значениям, за исключением того, что в отличие от греческих слов, имеющих приставку, которая формально указывает на позитивное содержание известия, обозначается древнееврейским словом, семантически более нейтральным, и поэтому может употребляться с определением, уточняющим, о каком известии идёт речь («хорошая весть» – 2 Цар. 18:27). Смыслы, более близкие к новозаветному значению слова «евангелие», в Септуагинте выражаются с помощью глагола, соответствующего древнееврейскому «приносить известие, сообщать новость». В исторических книгах этот глагол означает только сообщение о военной победе. Одержав победу над войском Саула, филистимляне «отсекли ему голову, и сняли с него оружие и послали по всей земле Филистимской, чтобы возвестить о сём в капищах идолов своих и народу» (1 Цар. 31:9; ср.: 2 Цар. 1:20; 18:19, 20, 31). Однако в Псалтири и у пророков оно встречается и в богословски значимых контекстах: «Я возвещал правду Твою в собрании великом; я не возбранял устам моим: Ты, Господи, знаешь» (Пс. 39:10); «пойте Господу, благословляйте имя Его, благовествуйте со дня на день спасение Его» (Пс. 95:2); «множество верблюдов покроет тебя – дромадеры из Мадиама и Ефы; все они из Савы придут, принесут золото и ладан и возвестят славу Господа» (Ис. 60:6); «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим» (Ис. 61:1).