ЕВАНГЕЛИЕ - Страница 159

Также упоминается ряд богословски немотивированных деталей, о которых мог знать только очевидец: шесть каменных «водоносов» (микв) в Кане Галилейской (Ин. 2:6); расстояние, которое проплыли ученики по морю (Ин. 6:19); количество пойманной рыбы (Ин. 21:11; в данном случае многие экзегеты видят символический смысл); знаки, которые подавал апостол Пётр (Ин. 13:24); количество смирны и алоэ, которые принёс Никодим (Ин. 19:39). Большинство аргументов за или против того, что повествование опирается на личные свидетельства очевидца, основывается на решении вопроса о том, кем был «любимый ученик», на анализе расхождений между Евангелием от Иоанна и синоптическими Евангелиями, а также на сравнении Евангелия от Иоанна с Посланиями и Откровением, заглавия которых содержат имя Иоанна, т.е. на внешних свидетельствах. Но исходя из того, что большинство историко-биографических произведений античности опиралось именно на свидетельства очевидцев, исследователи с большой долей вероятности предполагают, что и в основании Евангелия от Иоанна также лежат свидетельства очевидца, поскольку в жанровом отношении (при всех различиях) Евангелие от Иоанна принадлежит к той же категории текстов, что и синоптические Евангелия. Основанием отождествления «свидетеля-очевидца» с апостолом служит тот факт, что любое описание Тайной вечери, в которой, согласно четырём Евангелиям, участвовали не все ученики Христа, а лишь двенадцать избранных Им Самим для заключения Нового Завета, могло иметь своим источником только апостольское свидетельство. По мнению исследователей, если опираться исключительно на новозаветные тексты, всем указанным критериям и образу «любимого ученика» соответствует лишь апостол Иоанн Зеведеев (его брат Иаков принял мученическую кончину в 44 г.; об Иоанне как спутнике апостоле Петра сообщается также в Лк. 5:10; 22:8; Деян. 3:1, 11; 4:13; 8:14; ср.: Гал. 2:9; хотя о его знакомстве с религиозной элитой в синоптических Евангелиях не говорится, однако, судя по упоминанию в Мк. 1:20 наёмных работников его отца Зеведея, его семья занимала более высокое социальное положение, чем простые рыбаки, и вполне могла иметь связи в кругах, близких к первосвященнику). Тем не менее, учёные часто сомневаются в том, что апостол Иоанн мог говорить о себе как о «любимом» ученике, ввиду нескромности такого самовосхваления, а потому склоняются к той или иной теории редакторской правки. Чаще всего в качестве позднего добавления к тексту рассматривается глава 21 (содержащая ключевые места для отождествления евангелиста с апостолом Иоанном), а также все оценочные и уточняющие комментарии. Некоторые исследователи видят решение данной проблемы в гипотезе существования «Иоанновой школы», т.е. редакторов (возможно, ближайших учеников самого апостола Иоанна), которые работали над созданием текста Евангелия от Иоанна. Однако среди сторонников таких подходов нет единства. Источники, объём и цели редакторской правки определяются учёными по-разному. Стилометрические же исследования говорят в пользу единства «авторских» ремарок и главы 21 с остальным текстом Евангелия от Иоанна. По мнению исследователей, драматичность повествования и богословски ориентированное объяснение большинства описываемых событий не противоречат принципам античной (прежде всего, еврейской) историографии, а потому не могут считаться аргументами против достоверности Евангелия от Иоанна.



 
PR-CY.ru