Девственница, по словам Иоанна Златоуста, должна являться образцом любомудрия и «изумлять всех, как бы ангел, ныне сошедший с неба». Амвросий Медиоланский, слагая гимн девству, воспевает жизнь девственниц, которой они на земле подражают ангелам. «Вы от мира сего, и в то же время вы пребываете вне сего мира. Мир удостоился вас иметь, но не смог удержать». Киприан Карфагенский желал видеть девственниц живущими общинами, вместе с обетом девства исполняющими обеты добровольной нищеты и послушания. Это осуществилось в иноческих женских обителях. Однако с самых первых времён христианства до конца III в. девственницы могли жить только в семьях, девы были заботой церкви, младшие вручались попечению более опытных подвижниц, старшие наставляли младших. Антоний Великий перед началом подвижнического пути вручает свою малолетнюю сестру попечению «верных девственниц». В сочинении «О девстве» (или «Слово о спасении»), приписываемом Афанасию Великому (авторство его до сих пор остаётся под сомнением), говорится не о монастырских насельницах, но о таких «невестах Христа», которые находятся ещё в близком отношении к миру; поэтому произведение «отмечает переходную ступень от частной жизни, построенной на строгих христианских началах, к жизни в монастыре, по правилам известного устава». Не девство ведёт к уменьшению человеческого рода, а грех, распутство, полагает Иоанн Златоуст. Некоторые утверждали, что из-за стремления к девству может погибнуть мир, может прекратиться род человеческий, – пусть они обратят внимание на то, говорит Амвросий Медиоланский, сколько дев ежегодно посвящают Восточные церкви, «девственный образ жизни не считается вредным, особенно после того, как через деву пришло спасение...» Однако много находится искушающих девство, и, когда девственник (девственница) остаётся непреклонным и твёрдым в своём подвижничестве, на него возводятся поношения, злоречия, клевета. Почему же девство порицают, рассуждает Амвросий, потому ли, что это делать нечестно? если нечестно, то тогда нечестна жизнь ангелов, «которой подобна благодать воскресения» (ср.: Мф. 22:30), – следовательно, те, кто осуждают девство, осуждают и стремление к воскресению. Иоанн Златоуст считает девство досточтимее брака, однако не рассматривает брак как дело худое, полагая, что «для желающих хорошо пользоваться им, не позволяя неистовствовать природе», брак «есть пристань целомудрия» (ср.: 1 Кор. 7:8). Целомудрие девственников и монахов не унижает пол, а лишь показывает его нераскрытую из-за нравственного повреждения человеческой природы святость. Не борьба с полом составляет смысл добровольного девства, а борьба с грехом, засевшим в плоти человека.