Движимые вещи в целом признавались предметом владения, пользования и распоряжения, и права на них подлежали защите посредством штрафов за кражу, процедуры преследования по следам и т.д. В то же время права на землю и другие недвижимости отличались гораздо меньшей определённостью: по мнению историка-медиевиста Александра Иосифовича Неусыхина, «в Салической правде речь идёт не об однозначной собственности каждого свободного домохозяина на землю, а о принадлежащих ему различных правах владения на разные угодья в пределах ограничивающего эти права коллективного верховенства… по отношению к земельной территории села». В частности, правам на некоторые угодья предоставлялась бóльшая степень защиты: кража в пределах жатвы или виноградника наказывалась штрафом в 15–45 солидов, в то время как за кражу в саду взималось лишь 3–15 солидов. Меньшая степень защиты предоставлялась правам на луг: тот, кто выкашивал чужой луг, терял выкошенное сено и штрафовался лишь в случае вывоза сена (иными словами, законодатель защищал, скорее, права на сено, а не на луг). Ещё меньшая защита давалась правам на лес: каждый мог пользоваться помеченным им деревом в лесу, однако по истечении года терял это право пользования. Субъектом коллективной собственности на земли и леса (альменда) выступала деревенская община (лат. «villa»). Об этой общей собственности франков свидетельствует характер тесной связи между соседями, вытекающий из положений титула XLV «О переселенцах». Согласно этим положениям, право на поселение в деревне приобретают лишь в том случае, если никто из селян не возражает, и проживают там спокойно 12 месяцев. Но если кто-либо, несмотря на возражения одного или нескольких селян, поселился в деревне, по отношению к нему проводилась установленная формальная процедура, на основании которой его принуждали покинуть деревню. Тем не менее, закон знает королевское разрешение на переселение, которое вытекало из частного права короля как собственника на завоёванные им земли; тем самым право сельской общины на землю носило производный характер. «Эдикт Хильперика», устанавливающий порядок наследования земли дочерьми и братьями умершего, показывает исследователям, что до издания этого капитулярия соседи имели преимущество в наследовании перед указанными родственниками, т.е. что у салических франков земля не рассматривалась как частная собственность, а принадлежала сельской общине. Характеризуя права на землю по «Салической правде», историк и юрист Максим Максимович Ковалевский отмечал, что «все свидетельства сходятся в признании общинного характера собственности у салических франков и одного лишь дворового владения заимками в пахотах и сенокосах». В общинной собственности находились и дороги. Несмотря на наличие общинной собственности, ряд норм свидетельствует об определённой защите частного владения недвижимостями. Так, после окончания урожая отдельный крестьянин сохранял своё угодье; считалось целесообразным окружать его оградой, посадить на нём деревья. Постоянными принадлежностями считались уже сады и угодья, пригодные для огородничества или другой интенсивной культуры и расположенные вблизи двора.