Ощущение усиливается тем, что он полностью перестает искушать подвижника и оставляет его, по выражению преподобного Никодима, «почивать» на собственных иллюзиях. «И остаётся, таким образом, новичок один, только со своими силами. А с таким врагу легко справиться». Последствия «такого самопрельщения» оказываются трагичными. Одни из обманутых, полагаясь на собственные силы, «бросаются на чрезмерные подвиги»; «сильное возбуждение энергии самонадеянностью первоначально даёт им силу протянуть такие подвиги в течение некоторого времени; потом силы их истощаются», причём настолько, что обманутые оказываются не в состоянии исполнять даже простые христианские обязанности. Другие из отказавшихся от духовного руководства попадают в ещё более тяжёлое положение. Они чрезмерно усиливают аскетические упражнения, «разжигая свою самодельную энергию все более и более». При этом они «доходят до такой самоуверенности, что считают всё для себя возможным. В этом возбуждённом состоянии они делают пагубные шаги: бросаются в высохшие колодцы или с утёсов, пребывая в пещере, полностью отказываются от пищи и т.п. Всё это, – заключает преподобный Никодим, – устраивает враг незаметно для прельщаемых». Из западных отцов церкви демонологии наибольшее внимание уделил Августин Блаженный. Излагая это учение, святитель решает ряд проблем, связанных с существованием злых сил. Его интересует, прежде всего, природа дьявола. В его время широкое распространение получили манихейские представления, согласно которым дьявол не является творением Божьим, а имеет своё, независимое от Бога происхождение. Августин стремится показать ошибочность таких представлений, используя для решения этой проблемы онтологический подход: он показывает, «что всё существующее, поскольку оно есть какая-нибудь субстанция, представляет собой нечто доброе». Никакая субстанция немыслима вне Бога, потому что вне Бога никакого бытия не существует вообще. Так что бытие само по себе уже есть благо. Однако бытие дьявола реализует себя со знаком «минус», и виной этому служит не природа дьявола, а его воля. От Бога «происходит всё доброе, но злая воля движется беспорядочно, предпочитая низшие блага высшим». Хотя «Писание, – как замечает Августин Блаженный, – не говорит нам», когда «гордость склонила дьявола извратить порочной волей свою добрую природу», неудержимая жажда познания требует от него ответа и на этот вопрос. Опровергая «некоторых», утверждавших, что дьявол «ниспал с высших степеней, позавидовав человеку, сотворённому по образу Божию»,