Сразу после этого один из архиереев читал, стоя в царских вратах, ектению с особыми прошениями, а старший митрополит – в алтаре молитву «Владыко Вседержителю и Господи всяческих, Отче щедрот и Боже всякия утехи...». Это та же молитва, которая в александрийском чине положена при интронизации любого епископа. Во время ектении патриарха переоблачали в иные саккос, омофор, митру (в этом исследователи видят воспроизведение того обряда интронизации, который совершался в Москве в последние десятилетия XVII в., – впрочем, там переоблачение происходило до литургии, а не во время её) и возлагали на него две панагии и наперсный крест. Перед царскими вратами вставал иподиакон с патриаршим предносным крестом, а другой иподиакон вместо обычного примикирия (предносной свечи) вставал с «двуплетёной» свечой. После окончания ектении старший митрополит произносил возглас молитвы, и пелась великая похвала – многолетия предстоятелям православных церквей и Российскому государству. Далее литургия совершалась обычным порядком. Во время великого входа составители чина указали нести не только дискос и потир, но и сионы (дарохранительницы) – изнесение на великом входе пустых сионов практиковалось на Руси до XVII в. включительно во время торжественных богослужений в кафедральных соборах (и являлось следом древней византийской практики совершения литургии не на одном, а на нескольких агнцах с использованием многих священных сосудов). После окончания литургии патриарх, стоя перед святым престолом, облачался в патриаршую мантию и клобук (особой формы, согласно древнерусской традиции) и брал монашеские чётки. Все архиереи вставали на солее, и Киевский митрополит подавал патриарху жезл Московского митрополита Петра, произнося при этом слово. После ответного слова патриарх шествовал на патриаршее место у столпа Успенского собора под пение хора. Здесь патриарха облачали в епитрахиль и малый омофор, затем совершались молебен и крестный ход, заменявший древний обычай шествия на осляти. По этому чину с небольшими изменениями в формулах поминовений и была совершена интронизация патриарха Тихона. Интронизация патриархов Московских и всея Руси Сергия (Страгородского) и Алексия I (Симанского) имела иной порядок. Чин совершался до литургии и начинался со встречи патриарха по обычному архиерейскому чину и с его восшествия на архиерейский амвон посреди храма. Настоятель патриаршего Богоявленского собора в Москве во всеуслышание читал соборное «Деяние об избрании Патриарха» – духовенство, хор, а затем народ пели «Аксиос!» трижды. Второй по старшинству из митрополитов подносил патриарху патриарший куколь с изображением херувимов, и патриарх возлагал его на себя при пении всеми «Аксиос!». Старший митрополит подносил патриарху первосвятительский жезл, говоря при этом краткую речь, и патриарх принимал его при пении всеми «Аксиос!». Затем было возглашено многолетие, и начались облачение к литургии и литургия – по Патриаршему чину.