Как и в «Книге Юбилеев», Левию отводится главная роль в этом поступке: именно Левий убивает Сихема, совершителя преступления, в то время как Симеон убивает Еммора. Обетование священства также приводится в этом контексте, однако в отличие от «Книги Юбилеев» здесь оно не рассматривается как награда за совершённое Левием воздаяние. В греческой «Ерминии» иеромонаха Дионисия Фурноаграфиота (около 1730 – 1733 гг.) Левий в разделе «Двенадцать сынов Иакова и их потомки» описан как старец «с круглою бородою». Изображение Левия представлено в праотеческом ряду некоторых русских высоких иконостасов, включающих иконы с образами сыновей Иакова. Принцип отбора таких икон носил свободный характер, и образ Левия в них не всегда присутствовал. В то же время упоминание о Левии может содержаться в надписи на свитке праотца Гада: «Поведе же и се чадом вашим, да почтут Иуду и Левгия, яко оттою вам господь спас Израеилев» (Институ русской литературы и искусства). Образ Левия на иконах из праотеческого ряда не обладает определённой устойчивостью. Так, например, на иконе из главного иконостаса церкви Иоанна Златоуста в Коровниках в Ярославле (около 1654 г., Ярославский историко-архитектурный музей-заповедник) Левий имеет длинную окладистую бороду с небольшой проседью, из-под шапки, напоминающей митру, видны короткие вьющиеся волосы, состав одежд в целом напоминает богослужебные, пальцы правой руки сложены в жесте двуперстного благословения – тем самым подчёркнуто особое право «колена» Левия на священническое служение. В иконостасе (1683–1686 гг.) Смоленского собора Новодевичьего монастыря Левий – старец в хитоне и гиматии, с тонкими чертами лица, высоким с большой залысиной лбом, длинными волосами, спускающимися на плечи, клиновидной бородой средней длины, его право священства также подчёркнуто перстосложением десницы, в левой руке – развёрнутый вниз свиток. Надпись на свитке («Стяжите мудрость во страсе бжи аще…») воспроизводит текст завещания этого праотца из апокрифического памятника «Заветы двенадцати патриархов» в русской редакции XV в. Вариант этой же надписи приведён в иконописном подлиннике сводной редакции (XVIII в.) Сергея Тихоновича Большакова, на свитке племянника Левия праотца Фареса, что исследователи трактуют как преемственность заветов от предка к потомку, причём описание облика самого Левия в этом подлиннике не дано. Изображение Левия исследователи встречают и в росписи храмов, например, между праотцами Иосифом и Рувимом он представлен в рост в барабане центральной главы Спасо-Преображенского собора Спасского монастыря в Ярославле.