По оценке Александра Саввича Панкратова, Ржев при М.А. Константиновском жил «общиной апостольского времени». «Популярность его была огромна. Это был Иоанн Кронштадтский Ржевского уезда». В ноябре 1853 г. М.А. Константиновский был вызван в Санкт-Петербург для подготовки к миссионерской деятельности среди старообрядцев. Здесь он совершал богослужение в домовой церкви благотворительницы Татьяны Борисовны Потёмкиной. Имя его скоро стало известным в столице. В частности, М.А. Константиновскому было поручено наставлять в истинах веры прибывших в Санкт-Петербург самоедов, восприемниками которых при крещении были члены Царственного дома. М.А. Константиновский отличался аскетизмом: ещё будучи диаконом, отказался от мясной пищи и не употреблял её до самой кончины; не пил вина и каких-либо хмельных напитков, в течение десяти лет служения во Ржеве не пил ничего, кроме воды. Лишь в последние годы жизни иногда пил кофе для подкрепления сил. На первой неделе Великого поста и в Страстную седмицу ничего не ел; в среду и пятницу ел раз в день. Но мог и нарушить пост, когда находился в обществе, особенно там, где ожидали увидеть в нём подвижника. Известность М.А. Константиновскому принесла его проповедническая деятельность. По свидетельству современников, он обладал исключительным даром слова и мог говорить несколько часов без подготовки и при этом в высшей степени назидательно. В сан протоиерея он был возведён архиепископом Григорием (Постниковым) 28 октября 1838 г. во Ржеве, как сказано в его протоиерейской грамоте, «за непрерывное, ясное, весьма сильное и убедительное проповедование Слова Божия», и ему было позволено «произносить свои поучения изустно, по вниманию к его духовной опытности и глубокомыслию». Тертий Иванович Филиппов утверждал, что знал во Ржеве лиц, «которым по их образу мыслей вовсе не было нужды в церковном поучении и которые, презирая сон, природную лень и двухвёрстное расстояние, ходили без пропуска слушать его художественные и увлекательные поучения». В 1853 г. в Санкт-Петербурге он совершал литургию в присутствии императора Николая I, который пожелал убедиться в красноречии пастыря. «Мне удалось хорошо сказать при Государе», – сказал М.А. Константиновский послеокончания («Из воспоминаний Елизаветы Николаевны Бастамовой». 1903 г.). «Блистательный», по выражению Николая Платоновича Барсукова, портрет М.А. Константиновского создал Т.И. Филиппов в неоконченных воспоминаниях о графе А.П. Толстом. Архиепископ Тверской и Кашинский Савва (Тихомиров) писал, что Т.И. Филиппов отзывался о М.А. Константиновском как о «гениальном проповеднике и необыкновенном аскете». Проповеди М.А. Константиновского долгое время считались утерянными. Его сын, Дмитрий Константиновский, священник Скорбященской церкви в Твери, сообщал графу А.П. Толстому 31 октября 1857 г., что архиепископ Григорий назначил М.А. Константиновского «катехизатором и свои катехизические поучения представил преосвященнейшему на рассмотрение», и они не были возвращены.