Основной, по мнению Р. Бультмана, вопрос богословия о значении Бога для человека может быть разрешён только на основании проповеди о распятом и воскресшем Христе, без учёта Его земной жизни и проповеди. Главным новозаветным свидетельством, на которое опирался в выводах Р. Бультман, были слова апостола Павла о том, что он не знает «Христа по плоти» (2 Кор. 5:16). Из утверждения, что формирующей основой христианского вероучения стала вера в распятого и воскресшего Христа, Р. Бультман сделал радикальный вывод: проповедь и история земной жизни Иисуса не являются существенной частью этой основы. На основании своих выводов о достаточности для богословия и благочестия того, что проповедь первых христиан говорит об Иисусе воскресшем, Р. Бультман утверждал, что историческая реконструкция земной жизни Иисуса не имеет богословского значения и, кроме того, является методологически невозможной. Э. Кеземан полемизировал со своим учителем, поставив вопрос о необходимости разъяснения понятий истории и историчности, используемых в богословской и экзегетической литературе. 20 октября 1953 г. Э. Кеземан выступил в Марбурге с докладом, в котором обосновал необходимость вернуть в круг наиболее обсуждаемых богословами тем так называемую проблему исторического Иисуса, т.е. вопрос о возможности исторически достоверной реконструкции обстоятельств земной жизни Иисуса из текстов Нового Завета и о её значении для богословия. В частности, он отмечал, что опыт полемики между сторонниками либерального и диалектического подходов в богословии показывает: концентрация на проблеме исторического Иисуса лишает евангельскую проповедь полноты. Но, кроме того, результатом историко-критических исследований стало распространённое к тому времени мнение, что новозаветные сведения о проповеди и земной жизни Иисуса по большей части являются не историческими данными, а продуктом благочестивого творчества первых христиан, уверовавших в распятого и воскресшего Христа. В критике Р. Бультмана и его приверженцев Э. Кеземан исходил из следующих положений: синоптические Евангелия содержат значительно больше исторически достоверных сведений, чем утверждают сторонники Р. Бультмана; древнейшие предания о Страстях и Воскресении также содержат достоверную историческую информацию, поскольку христианская проповедь с самого начала предполагала традицию и исторические факты; в силу первых двух утверждений возможно построение систематической концепции Священной истории, которая параллельна мировой, в ней укоренена, но от неё независима, подчинена собственным законам и имеет собственную протяжённость. Э. Кеземан указал, что радикальное отделение «Христа веры» от «исторического Иисуса» ведёт к утрате смысла христианской вести. Он считал, что Евангелия могут содержать недостоверные исторические сообщения, а также интерпретации, искажающие изначальные слова Иисуса. Но при этом Э. Кеземан настаивал на том, что в распоряжении экзегетов есть средства установить подлинное слово Иисуса Христа, к чему учёный и призывал исследователей.