Начало изучению «Сказания о крестном древе» положил в 1868 г. Ватрослав Ягич, атрибутировавший текст Иеремии на основании его сопоставления (по глаголическому «Сборнику Петриса» 1468 г.) со свидетельствами списков отречённых книг; в 1873 г. он издал памятник по Берлинскому сборнику (о котором ранее сообщил Александр Николаевич Веселовский). Вскоре после этого Александр Николаевич Попов открыл и опубликовал русский (Хлудовский) список с именем Иеремии в заглавии. Критическое издание и исследование памятника осуществил в 1888 г. М.И. Соколов. В настоящее время типологически «Сказание о крестном древе» классифицируется (без установления принадлежности его автора к определённой ереси) как «аканонический» апокриф, т.е. такой, «которые обычно не использовались Церковью, однако поскольку они не провозглашали отличных от неё истин, а лишь иначе их освещали, то при словесном осуждении могли избегать безоговорочной огненной цензуры». Неканоничность «Сказания о крестном древе» осознавалась и была с осуждением отмечена уже современниками его автора. Афанасий, мних Иерусалимский, в «Написании… к Панкови о древе разумнем добру излу» дружелюбно обращается к адресату (читавшему сочинение Иеремии и, вероятно, разделявшему в какой-то мере его взгляды) с довольно подробным разбором текста (который именует «лживыми баснями») и с призывом «пытати истинного писания». Многие исследователи XIX в. (отчасти под влиянием свидетельства списка отречённых книг в редакции Киевского митрополита Киприана, ошибочно именующей Иеремию учеником Богумила), почти безоговорочно считали Иеремию приверженцем еретического учения богумилов. Ситуация коренным образом изменилась после исследования М.И. Соколова, посвящённого основному сочинению Иеремии – «Сказанию о крестном древе». Основываясь на подробном анализе текста, автор разъяснил как его главные идеи, так и отдельные детали, которые решительно противопоставляют этот памятник богумильскому вероучению; наиболее существенно в этом отношении благоговейное почитание Иеремией Креста Господня и других орудий Его страстей (гвоздей, терния, виноградной лозы, из плодов которой был изготовлен уксус), Богоматери, ветхозаветных пророков и их писаний. Мнение Стивена Рансимена о том, что в «Сказании о крестном древе» отразились взгляды позднего (XI в.) богумильства, отошедшего от первоначальной павликианской направленности и перешедшего на мессалианско-гностические позиции, не получило признания у позднейших исследователей.