В России до последнего времени это правило соблюдалось со всей строгостью. Неженатый, назначавшийся на приходское священнослужительское место, обязательно должен был вступить в брак перед рукоположением, а вдовцы совсем не могли быть поставляемы. В старину строгость простиралась до того, что овдовевший священник или диакон должен был постригаться в монахи, иначе ему запрещалось священнослужение. Такое распоряжение было вызвано соблазнами, производимыми нечистой жизнью многих вдовых священнослужителей, и дано было всероссийским митрополитом Петром (XIV в.), а затем было повторено митрополитом Фотием (начало XV в.) и русскими соборами (Московским 1503 г., Стоглавым 1551 г. и др.). Московский собор 1667 г., хотя и признал это постановление практически полезным, однако отменил его как не согласующееся с канонами Вселенской церкви. Впрочем, и после того овдовевшие священнослужители должны были иметь от своего архиерея особое разрешение на служение, а именно: священники – епитрахильные грамоты, а диаконы – орарные или постихарные. Эти правила были отменены в 1765 г. С 1809 г. законом было разрешено поставлять в белом духовенстве на священнослужительские степени и безженных лиц (т.е. холостых и вдовых после первого брака), если они совершенно известны епархиальному архиерею своим усердием к церкви и вполне безукоризненной жизнью, притом имеют от роду не менее 40 лет. В Латинской церкви первоначальные меры, направленные против брачной жизни духовенства, были приняты в Испании на Эльвирском соборе (303 г. или 309 г.), постановлениями которого было запрещено диаконам, пресвитерам и епископам брачное сожитие с их женами. В письме папы Римского Сириция (384–399 гг.) к епископу Таррагоны Гемерию (385 г.), являющемся первой декреталией, подлинность которой не подлежит сомнению, указано, что епископы, священники и диаконы, не соблюдающие целомудрия, не заслуживают никакого снисхождения, т.к. необходимо лечить железом (ножом) раны, не поддающиеся другим лекарствам. В двух декреталиях к епископам руанскому Виктрицию и тулузскому Экссуперию (405 г.) папа Иннокентий I (401–417 гг.) возобновил приведенное выше запрещение, угрожая за его нарушение лишением сана. Лев I Великий (440–461 гг.) и Григорий I Великий (590–604 гг.) продолжали проводить взгляды своих предшественников. Соборы Орангский (441 г.), Арльский (442 или 452 г.), Турский (461 г.), Толедский (653 и 659 гг.) установили каноны, проводящие с полной последовательностью начало несовместимости брачной жизни со святостью духовного сана. Наконец, обет целомудрия стал обязательным для священников, диаконов и даже иподиаконов, чему подчинились, по крайней мере, официально, церкви всего Запада, за исключением Ломбардии. Одна лишь Миланская церковь, опираясь на авторитет епископа Амвросия (около 340 – 397 гг.), своего патрона, посмела воспротивиться притязаниям Рима и держалась до конца XI в. по отношению к бракам духовенства тех же правил, которые установились в Восточной церкви. Долгое время папам Римским приходилось бороться как с самостоятельностью ломбардской церкви, так и с духовенством других стран, которое, несмотря на папское запрещение вступать в брак, продолжало жить по-старому. Много священников открыто имели наложниц, другие предпочитали вступать в брак. В X и XI вв. встречаются женатые священники и даже епископы не только в Италии, но и в Испании, Германии, Франции и Англии. Архиепископ Кентерберийский Дунстан (961–968 гг.) приказал женатым священникам разлучиться с женами и заменил монахами должности тех из них, которые отказались исполнить это приказание. Но эта мера недолго имела влияние, и вскоре другой кентерберийский архиепископ – Ансельм (1033–1109 гг.) должен был снова предписать безбрачие священникам всей Англии на местном Соборе в Вестминстере (1102 г.).